С этими словами хозяйка дома стала выпроваживать Лею, не побрезговав физическими методами избавления от нежеланного гостя. Хоть Леа и пыталась задать ещё какие-то вопросы, но ей быстро закрыли рот, как и дверь перед её носом.
Девушка стояла возле двери, сопя от злости и рассматривая отшелушивающуюся синюю краску с деревянной поверхности двери, и не могла поверить что её копия повела себя так с ней. Уходя, она все же решила уведомить хозяйку дома о том, что гостья была весьма разочарована таким приемом, нарисовав на двери глиной причинное мужское место.
– Элегантно, – прокомментировал Грациас, вальяжно вылизывая переднюю лапку.
– Пошли.
С этими словами девушка схватила сопротивляющегося кота и направилась прочь из этого города.
Как оказалось чуть позже, в соседнем городе был железнодорожный вокзал, добравшись до которого, Леа, крепко держа в руках кота, стояла в полном отчаянии, не понимая почему она приехала именно сюда, что вело её и что ей дальше делать.
В животе у кота громко заурчало, что не прокомментировать он не мог.
– Чё встала? Видишь – я голодный маленький беззащитный котик, идем в буфет и купишь мне какой-нибудь вкусной тёплой еды. Быстрей, быстрей, пока я не потерял сознание от голода!
Леа дернулась и понесла изможденного, но слегка пузатого кота в сторону синей вывески, на которой был нарисован значок буфета.
Стоя в очереди к прилавку, девушка тщательно рыскала руками по карманам в поисках денег, но её попытки их найти были тщетны – их вытащила цыганка по имени Валенция около двадцати минут назад, когда растерянная девушка заходила в уборную вокзала, оставив кота около двери.
– Всмысле “я потеряла деньги”? Ты с ума сошла? Какого лешего, Леа!
Кот спрыгнул с её рук и начал орать, привлекая внимание всех людей, находящихся в помещении. Народ оторопело пялился на чудо-кота, который орет благим матом во весь рот на дрожащую девушку до тех пор, пока к паре не подошли полицейские и не пригласили их в свою комнату для серьезных разговоров.
Но Грациас был явно котом вне закона, и при виде людей в форме подозрительно ловко испарился в воздухе, оставив Лею наедине с проблемами и полицейскими.
В комнате полиции у девушки потребовали документы, коих у неё не было, затем уведомили, что ей выписывают штраф за нарушение общественного порядка, и сказали как можно быстрее восстановить документы. Предварительно записав её данные и адрес (который она мило продиктовала, описав даже рисунок, по которому можно определить её дверь) отпустили, сказав что вышлют уведомление о штрафе по почте.
Леа стояла между проходом на перроны и ларьком с сувенирами и пыталась понять где же ей искать Грациаса. Побродив какое-то время по зданию, она отправилась на перрон, затем в прилегающий к територии парк с названием, никак не соответствующим развалинам в этом самом парке – парк имени Антона Красивого, но обойдя, казалось бы, практически всё не нашла даже следа своего кота, который, очевидно, попросту её предал и бросил на произвол судьбы.
Голодная, замёрзшая, брошенная и без единой монеты в кармане, Леа устало села на скамейку возле первого перрона.
От отчаяния она заплакала. Слезы лились градом, а мысли сворачивались в большое чёрное нечто, увеличивающееся в размерах и в весе каждую минуту. Что она могла в этой ситуации? Как же она найдет портал, если она даже денег себе на проживание не в состоянии сейчас найти? Даже просто встать с этой лавочки оказалось для неё непосильным трудом, ноги отказывались двигаться даже тогда, когда рванул сильнейший ветер и принес проливной дождь.
Время – это субстанция, которую сложно измерить и для всех она разной вязкости. Для кого-то она просидела на лавочке два часа, для кого-то около пятнадцати минут или трех дней. Для Леи же сейчас время казалось абсолютно холодной безжизненной тварью, которая только мучила её, не давая ходу нужным событиям, да что там, не давая ей даже вздохнуть без ощущения боли в груди, там, где хранится в тёплом месте душа человека.
Мимо неё проходили люди, спешащие будущие и прошедшие пассажиры синих поездов. Солнце стремилось к закату, превращая тени в вытянутые синеватые фигуры, скользящие по грязному полу вокзала.
Жизнь кипела, огибая фигуру девушки настолько упрямо, насколько это может делать только ферромагнитная жидкость с положительно заряженными частицами по отношению к положительно заряженному кусочку магнита.
Спустя вечность на вокзале Саденруф появилась белая рубашка. Ветер загнал её в форму перекати-поле, в которой она степенно проследовала ко входу на вокзал. Достигнув главных дверей, она успешно миновала их, просачиваясь сквозь ноги мимо проходящих людей, словно жидкость, повернула налево чтобы сократить путь до выхода к перронам, пару раз на неё кто-то наступил, но гонимая ветром рубашка не сдавалась и тем ни менее двигалась вперед, пока не налетела на заплаканное лицо Леи.