С этими словами мужчина пнул её ногой в поясницу и исчез. Буквально. В землянке снова стало глухо.
Леа лежала на земле и плакала от досады и от боли в спине. Руки начали затекать, а от намокшего кляпа жутко воняло, что периодически вызывало рвотные позывы, которые Леа ещё кое-как могла контролировать.
Через какое-то время послышались голоса снаружи, несмотря на то, что они были приглушенными, был отчётливо слышен разговор.
– Так ты думаешь что она – сумасшедшая? – проговорил низкий властный голос.
– А как иначе, начальник? Стояла как дура на перроне и рассматривала небо. Чокнутая, – этот голос Леа узнала, он принадлежал тому военному, который её поймал.
– А если это шпион? Почему ты об этом не подумал?
– Да какой там шпион. Худосочная, мелкая рыбешка. Может из “брошенок”, где-то контузило. Может отвести её к Нине, та её либо раскусит, либо завербует, так может на кухню отправим её, или к медикам, пусть хоть клизмы делает. Людей везде не хватает, а баб особенно.
– Давай не сегодня, я уже спать хочу. А с ней волокита начнется на всю ночь.
– Начальник, вы бы видели её, она же ночь эту не перенесет, говорю же, кости одни.
– Ай, черт с тобой. Сам тогда её веди к Нине. А я пошел сдавать смену, задолбался уже.
Затем послышался грохот от замка, скрип шпингалета и лунный свет проник в землянку. Так Леа узнала, что даже ночной свет может быть невероятно ярким, желанным, словно глоток свежего воздуха.
Солдат спустился в землянку, и, завидев связанную лежащую на полу девушку, подбежал к ней и поспешил её развязать. Вытащив у неё изо рта кляп, он выпрямился и обошел Лею.
Девушка, опершись на трясущиеся руки, села и увидела, наконец, своего обидчика.
Высокий и невероятно худой старикашка. Увидь она такого на улице, никогда бы не подумала что он способен так жестоко с кем-то обойтись.
Солдат ударил его в живот и начал связывать его.
– Не надо, он же умрёт так, – взмолилась Леа.
– А тебе какое дело? Он же тебя так чуть не убил, вот дура, – огрызнулся солдат и продолжил связывать старика.
– Он просто подумал, что я дезертир, не надо, пожалуйста, – Леа подползла к солдату и схватилась из последних сил за его штанину.
Тот посмотрел на неё, застыл на несколько секунд, а затем махнул рукой, и оставил старика лежать на земле.
– Пошли, сердобольная ты моя.
С этими словами он помог девушке встать, пусть грубовато, но всё же помог, и повел её к выходу.
Закрыв землянку, парень повернулся к Лее.
– Пойдем, покормлю тебя, потом отведу к Нине. Она там спросит у тебя кой-чего, ты главное не нервничай. Если ответишь правильно – останешься с нами, будешь работать может на кухне, или с медиками нашими. А если ты шпионка какая – то тебя расстреляют. Поняла?
– Я не шпионка, – испуганными глазами посмотрела на него Леа и попятилась назад.
– Да я знаю, главное чтобы Нине так не показалось. Пойдем, не бойся.
Леа послушно последовала за ним. В конце концов она понимала, что этому парню она приглянулась, значит хоть какой-то, пусть и небольшой, но козырь у неё есть в рукаве. Главное понять кого они хотят видеть в ней, кем ей надо прикинуться чтобы её не убили.
Солдат отвел её в один из бараков. Внутри был склад из вещей, связанных в большие узлы и упорядоченно расставленных по углам. На весь этот склад висела одна лампочка, проку от которой было крайне мало – она едва освещала свой собственный металлический ободок. Парень сделал из нескольких узлов сидения, усадил на одно Лею, а сам сел напротив и достал из своей сумки бумажный свёрток. Положил себе на колени, развернул. Там был неаккуратно отрезанный кусок хлеба и что-то напоминавшее филе курицы, только странного синеватого цвета. Он разорвал кусок хлеба пополам, затем стал разделывать филе на мелкие рваные кусочки руками. Когда подготовка к трапезе была окончена, он встал, положил сверток с едой на своё импровизированное сиденье и сказал:
– Пойдем, руки сполоснешь хоть.
Леа послушно прошла за ним на улицу, он полил ей на руки из фляги что-то спиртное.
Еда, несмотря на её странный вид, была невероятно вкусной. Черствый хлеб всё равно пах и имел вкус домашней выпечки, хоть и лежалой, а синяя курица всё равно была курицей на вкус. Пара молча поглощала еду, хотя Леа всё время чувствовала на себе взгляд парня.
Она боялась в этой ситуации только одного и надеялась, что парень не принадлежит к касте насильников или убийц.
Но, вопреки её страхам, после приема пищи парень предложил ей отдохнуть какое-то время, чтобы с утра пойти к Нине.
– Ты ложись, поспи. Ну или просто полежи хоть, тут есть одежда, я тебя ей накрою, так хоть согреешься немного. Я точно засну, мне хоть пару часов, но поспать надо. Только не думай что сбежишь отсюда – двери заперты, а сон у меня чуткий. Если попытаешься – сразу на расстрел отведу, усекла?