— здравствуйте.
Её голос, тихий и настороженный, проходит волной вызывая россыпь мурашек на шее.
— уютно тут, — обвожу комнату широким жестом.
— спасибо. Кофе будете?
— да! — восклицаю громче положенного. Как же хочется кофе.
— я приготовлю завтрак, присаживайтесь.
— угу, — плюхаюсь на табуретку.
Какое же наслаждение смотреть как она медленно калдует у плиты. Солнечные лучи скользят по загарелой коже. Руки пархают над тарелками. Фантастические ароматы наполняют комнату. Время растягивается и почти замерает.
Не могу отвести глаз.
— простите, мясного ничего нет, — Тася ставит тарелки с яичницей, сыром и зерновым хлебом, чашки с ароматным, свежесваренным кофе и вазочку с печеньем.
— спасибо!
После завтрака, она так же неспешно моет посуду
— Что собираешься делать?
— сходить на рынок, постирать занавески, почистить печку…
Не думал что она такая. Тихая, спокойная, решительная.
— будешь жить здесь?
— да. — твёрдо. Ни сомнений, ни других вариантов.
Чтож, пусть будет так. Встаю и разминаю плечи.
— командуй, помогу чем смогу.
Тася смотрит мгновение и указывает на пустое ведро у двери.
Глава 13
— принесите пожалуйста воды.
Вернувшись с полным ведром застаю Тасю стоящую на табуретке и старательно дергающую занавеску.
— слезай, — подхожу ближе. Как же сложно не трогать её.
Смотрит сверху вниз. Протягиваю руку…
— ой! Вас пчела укусила! Смотрите!
Она указывает на распухшую руку.
— ерунда, — привычно отмахиваюсь, — пройдёт.
— Пчела могла оставить жало, — не унимается хозяйка.
— это не пчела. — жёстче чем следовало отрезаю и отворачиваюсь.
Она вновь принимается за попытки снять штору.
— слезай, навернёшься!
Пугает меня это раскачивание на хилой табуретке, которая, наверняка, старше меня. Кладу ладони на тонкие щиколодки, веду вверх издеваясь над самим собой. Ещё чуть чуть и зарычу от сладкой муки. Тая не шевелится.
Медленно глажу стройные ножки, круглые бодра, тонкую талию…
Мммм член болезненно упирается в молнию. Надо прекращать.
Снимаю с табуретки и молча выхожу.
Так. Надо остыть. Опускаю голову в таз с холодной водой. Бррр.
Так то лучше.
Только футболка мокрая. А к черту её. Снимаю, кидаю на забор. Высохнет.
Оглядываю двор и вижу отличную здоровенную колоду для колки дров.
Сойдёт.
— вот! И выше и надёжнее.
Ставлю перед девушкой свою добычу.
— ого! Она же целую тонну весит!
Почему то это замечание вгоняем меня в краску. Это не открытая лесть, ни попытка угодить или понравится. Она просто озвучила первую попавшуюся мысль. Легко и по детски непосредственно.
— я буду во дворе.
Налил воды во все ёмкости, разобрал завал из старой мебели, поправил дверь в маленькую стеклянную тепличку, смазал калитку, подвязал деревья, убрал железные листы и собрал два мешка разного мусора.
Тася вышла счастливая, с добычей. Занавески все таки поддались и теперь отмокали в тазу.
— ой надо бежать! — взвилась девчонка и начала быстро собираться.
— куда? — Ухватил за предплечие пробегающую мимо в пятый раз за последнюю минуту.
— на рынок! Он же до часу только.
— далеко?
— три линии.
— поехали!
*****
В заботах прошёл целый день. И я чувствую себя ужасно уставшим, но вместе с тем удовлетвореным и даже счастливым.
Тая сидит на лавочке возле парника, утирает со лба пот.
Подсаживаюсь рядом, нарочно близко, касаясь бедра.
— устала?
— ага, но мы много сделали сегодня. Спасибо вам Денис Сергеевич!
— меня устроит ужин. В качестве благодарности.
— конечно! — она тут же вскакивает в направлении дома.
— тише, — ловлю запястье, от чего она тихонько вскрикивает и быстро прижимает руку к груди.
Я вижу желто фиолетовый след и закипаю как чайник. Ярость наростает в груди заставляя встать с места и нервно потереть сначала шею, потом переносицу.
— все в порядке, — есле слышно шепчет моя фея и легонько, на долю секунды касается пальчиками моего плеча, — совсем не больно.
Я вновь ловлю руку, но в этот раз очень деликатно. Осторожно глажу ужасный кровоподтек и подношу её к губам. Целую запястье, ладошку, каждый пальчик, при этом смотрю в глаза. Пытаюсь увидеть малейшее сопротивление, неприязнь, возмущение. Хоть что то, что заставило бы остановиться. Но она как загипнотизированная не отводит взгляд.
Закатное солнце последними лучами красит все вокруг в оранжевый и розовый.
Повинуясь порыву всасываю указательный пальчик и легонько прикусываю его.
Зрачки моментально расширяются делая глаза чёрными, бездонными. Дыхание сбивается и делается рваным.
Она шумно выдыхает и облизывает губы. А я прижимаю её к себе и накрываю прекрасный ротик требовательным поцелуем. Терзаю покусывая, провожу кончиком языка, отстраняюсь и нападаю вновь.
Тая неумело отвечает. Робко, пугливо, но отвечает. В какой-то момент даже касается холодными пальчиками голого плеча. Вызывая этим настоящую бурю.
Руки уже бессовестно скользят по нежной коже, ощупывая упругую попку, считая позвонки, лаская ключицы и плечи.
Чувствую как она тает словно масло в моих руках.
Но нет! Не позволю себе зайти дальше. Не сейчас. Ни сегодня!
— ужин, — разворачиваю красавицу и легонько шлепнув отправляю домой.
Надо ехать в Москву, меня ждёт работа, очередной разнос от Лехи, Олеся приходящая каждый вечер со своей стряпней и ластящая как кошка, дизайнер Игорь, который теперь ведёт наш проект…
А тут она, робкая, довечивая, непосредственная и, как выяснилось, очень хозяйственная. Такой непохожий ни на что мирок, возвращающий в голопопое детство.
Кухня, с наступлением темнаты, выглядит иначе. Тусклый, жёлтый свет единственной лампочки, новая льняная скатерть, которую мы утром купили на рынке, тарелки с синим кантом и дымящееся тушеное мясо с картошкой и морковью. Так просто, но от того очень уютно.
— все готово, — сияет гордой улыбкой Тасюша.
Надо бежать. Уезжать. Забыть и больше не мучать себя. Леха прав, это плохо кончится.
Но я не могу. Более того, я уже все решил. Остаюсь.
После ужина пьём чай на крыльце, сидя прямо на ступеньках.
— как тут живётся?
— хорошо. Тихо. Легко.
— я заметил, — замечаю со смешком, — воды натаскай, на рынок, за 1,5 километра, сходи, огород полей… Легко не то слово!
— а мне нравится, — она упрямо поджимает губы, — и рынок, и вода, и огород, и шпана местная.
— и че по шпане?
Она указывает на соседний забор, за которым бегают четверо мальчишек лет 7–8.
— крыша твоя? — продолжаю веселиться
— ага!
— пора спать, — встаю и помогаю подняться Тасе.
— я могу постелить вам в спальне…
Она произносит это очень тихо опустив голову и пряча глаза.
Ну прям робкая лань.
— в машине посплю.
Я тут же вспомнил каким неприятным было сегодняшнее пробуждение. Бррр.
— ладно, показывай спальню.
— вот, я правда тут ещё не убралась…
Маленькая комната с зелёными обоями и небольшой советской полуторкой. Всё.
— а ты где спишь?
Ни какого подтекста, правда стало интересно.
— там, — она указала на соседнюю дверь.
Взглянул бегло. Такая же хрохотная комната с двумя узкими кроватями и тумбочкой посередине.
— ок. Давай постельное.
Она выдала мне чистый комплект. Тоже зелёный. Какая то странная любовь к этому цвету.
— помочь? — неуверенно поинтересовалась хозяйка.
— давай.