Агента явно навели на то, что Уиллисы не просто исчезли, а пропали в небольшом городишке. А ведь цыган ему тоже что-то такое говорил. И закинули мысль, что, вероятно, виноват их единственный сын – Томми. Было бы неплохо посетить их бывший дом, посмотреть, что там, да как.
На Миллера навалилось слишком много для такого тяжелого утра, информация усваивалась с огромным трудом, а уж обрабатывалась и подавно – черепашьими шагами. Съеденный сэндвич давно превратился в калории, затраченные на мозговую деятельность, и сейчас желудок требовательно урчал. Вот и повод посетить кафе, где работала девушка Джима Корбетта – Элизабет. Она фигурировала в отчетах, предоставленных Миллеру, но исключительно в роли свидетеля сразу по двум эпизодам. По последней информации - она живет в Нью-Йорке и работает секретарем у какого-то брокера. «…Замужем, детей нет…» - вспомнилась Брюсу Миллеру выдержка из досье.
В размышлениях Миллер вытянул из первого столбца лист «Чета Уиллисов» и переместил его, пришпилив рядом с «Уиллис мл.», а затем соединил их между собой нитью. Очередной штрих, не вносящий ясности.
****
Кафе, расположившееся в полутораэтажном здании со скругленной крышей, днем было центром притяжения местного бизнес-бомонда, а вечером оккупировалось разномастной молодежью. Миллер заехал на парковку и под аккомпанемент скрипа тормозных колодок остановился очень близко к зданию. За прозрачным фасадом из стекла Миллер видел мерно жующих мужчин и женщин в дорогих строгих костюмах. Агент обратил внимание, что в большинстве своем посетители кафе были стройными и подтянутыми. Мысль о том, что это галстуки мешают им много есть, развеселила агента, и, сохраняя улыбку на лице, он вошел в здание. Взгляд его забегал по помещению кафе в поисках свободного столика, периодически натыкаясь на достаточно пренебрежительные и иногда даже брезгливые взгляды посетителей из соседних бизнес-центров. Миллер в своем сером, не выглаженном до хрустящих стрелок, костюме выделялся из находящегося здесь контингента, и ему захотелось где-то скрыться.
- Добрый день, сэр. – Мелодичный женский голос отвлек его от неожиданно наступающей паники. – Вам столик на одного или кого-то ждете?
- Привет. – С заметным облегчением в голосе произнес Миллер, обернувшись к стоящей сбоку от него светловолосой и голубоглазой официантке, которой на первый взгляд он не дал бы больше шестнадцати лет. – Я буду один. Желательно где-нибудь в дальнем углу, чувствую себя здесь не очень уютно.
- Понимаю. – Обезоруживающе улыбнулась ему девушка во все тридцать два жемчужно-белых зуба, выгодно выделявшихся на фоне бронзового загара. Однако, тему поддерживать или развивать не была намерена и жестом пригласила следовать за ней. – Столик в этом углу свободен, что-то определенное хотите или по меню?
- Я бы, пожалуй, съел что-нибудь существенное. – Мозг Миллера постепенно отключался, передавая бразды правления речевым аппаратом желудку. – Например, хорошо прожаренный стейк, картошку по-деревенски и овощи-гриль.
- Отличный выбор, сэр. – Девушка достала из кармана на фартуке маленький черный блокнот, записала в него заказ огрызком карандаша и уточнила. – Соус? Напитки?
- Брусничный соус с чили. – Миллер задумался насчет напитка, чувствуя, как внутри борются ангел-трезвенник и демон-алкоголик. Победил ангел. – Стакан воды без газа с лимоном, а после – большой кофе без молока с собой. Больше ничего, счет сразу.
Девушка кивнула и умчалась в сторону кухни чтобы спустя всего пятнадцать минут поставить перед проголодавшимся Миллером тарелки с дымящейся едой и запотевший стакан с прохладной водой и плавающей в ней долькой лимона. Пожелав ему приятного аппетита, официантка оставила кожаную книжечку для денег и растворилась в гомоне обеденного зала, наполненного людьми.
Проглотив, словно голодный пёс, половину стейка и большую часть овощей, Брюс Миллер снова увидел мир в полном цвете и ярких красках. Острота ума вернулась вместе с кровью, активней задвигавшейся по организму, а присутствующим в кафе людям, как оказалось, на него было наплевать. Собственно, как и ему на них всех, кроме одного человека. Блестящая, как шар для боулинга, возвышалась над всеми в зале, периодически рывками перемещаясь на другое место, откуда обзор был лучше. Миллер увидел и приметный розовый шрам на правом виске. Часть мозга, которая отвечает за логику, видимо, только сейчас получила свою дозу питательных веществ, потому что появилась мысль: «Шрам на правом виске, лысая голова, двигается рывками – наверняка из-за хромоты. Это тот, кто мне нужен»