Миллер в задумчивости прошагал большую часть пути и поймал себя на мысли, что бормочет фамилию страхового агента, а теперь, как оказалось, и риелтора, в ритм шагам: «Мэй-сон, Мэй-сон».
****
В этот раз за стойкой регистрации никого не было и Миллер спокойно прошел в свой номер, избежав назойливых вопросов от «Моржа». Агент боялся признаться в этом, но в душе он испытывал страх к этому человеку, настолько отталкивающей и непривычно-животной была его внешность. А вспоминая улыбку, которую он раз увидел из-за стойки, непременно вздрагивал, а по его спине пробегали мурашки. Лишь заперев изнутри дверь, Миллер испытал облегчение и смог трезво размышлять.
Сбросив с себя промокшую одежду, Миллер остался в высоких черных носках, трусах широкого кроя и белой исподней майке. Подойдя в таком виде к стене, на которой были закреплены листы с записями и фотографиями, Миллер почесал затылок, как будто запуская мощный мыслительный процесс. А подумать по итогам сегодняшнего дня было о чем.
Во-первых, Теодор Мэйсон теперь и риелтор. В его личном деле, которое было передано Брюсу Миллеру, об этом ни слова, значит занимается он этим для себя или купил и перепродает дом Уиллисов! Ярким росчерком степной молнии мысль озарила Миллера. Возможно ли такое, что Теодор, мать его, Мэйсон был в составе банды Джима Корбетта и причастен к исчезновению четы Уиллисов и всему происходящему далее? Ведь если так, то он мог выкупить дом за бесценок и отмывать свои деньги!
Миллер промчался к тумбочке, достал из выдвижного ящика пачку чистых листов бумаги и автоматическую ручку, сжав их в разных руках, как символы власти на гербах многих стран. Взгляд его был безумным и в то же время светящимся от восторга пойманной мысли. Вернувшись к стене, он вывел на листе цифру один и подписал снизу «Мэйсон в банде Корбетта, Уиллисы замурованы в подвале. Не пропали – смерть» Слово «смерть» подчеркнул несколько раз. Тезисами мысль была перенесена на бумагу, и Брюс Миллер отпустил её, внутренне следя за остаточным следом – вдруг мелькнет ещё что-то незамеченное. Ничего.
Во-вторых, подвал дома. Точно ли там находятся тела Уиллисов? Миллер восстановил в голове картину увиденного: большой шкаф, выглядывающая из-за него кирпичная кладка, на вид более свежая, чем по всему остальному подвалу. По крайней мере – той части, которую агент успел осмотреть. Была причина её сделать и задвинуть шкафом. А если снова посмотреть в личное дело Мэйсона – там ни слова не будет о том, что он знаком со строительным делом. Теоретически – он мог сделать эту кладку. Почему именно замуровал в стену, ведь гораздо проще разбить часть пола, выкопать яму и залить бетоном. Миллер снова с хрустом почесал затылок. Нет, версия с залитием в пол его не устроила – слишком большой объем цементного раствора надо сделать для выравнивания. А для кладки можно использовать выбитые из стены старые кирпичи и немного раствора. Покупка одного-двух мешков готовой смеси не наведет подозрения на человека, владеющего собственным домом.
На листке добавилась цифра два и снова фамилия Мэйсон под ней. Только к фамилии добавилась приписка: «Не умеет класть кирпич. Зачем замуровал? Где купил цемент?». Миллер пришпилил лист с записями поверх листа с копией досье и надписью: «Т. Мэйсон».
2.5
Специальный агент Брюс Миллер спускался по лестнице в мотеле и с опаской смотрел в сторону стойки администратора, готовясь увидеть «Моржа». Каково же было его удивление, когда из-за стола вместо усатой головы в толстых очках на него поднялось довольно миловидное лицо, переживающее, правда не первую молодость, судя по количеству косметики на нем. Миловидным оно было с большой натяжкой, но хотя бы не вызывало трепет внутренностей. Голос был соответствующий – видавшей виды женщины, с хрипотцой, наверняка от чрезмерного курения.
- Доброе утро, мистер. – Манеры говорившей оставляли желать лучшего. – Вы из какого номера?