- Я так и знала. – Фортуна усмехнулась попытке Миллера и продолжила тоном профессора, читающего скучную лекцию в тысячный раз. – У нас были небольшие разногласия по вашему поводу, однако сомнения рассеяны: вы не обладаете никакими суперспособностями. Проще говоря перед нами обычный человек. Хотя, стоит отдать вам должное – вы весьма упертый сукин сын.
3.2
Пошарпанный стол, который держался, на первый взгляд, на честном слове, был покрыт зеленой тканью, тон в тон с абажуром стоящей на столе лампы, излучающей желтоватый свет. Кроме лампы на столе стояли часы, стилизованные под кусок янтаря: полупрозрачное золотистое оргстекло с рубленными гранями.
Джинджер сидела за столом, а перед ней лежала пухлая папка дела новых пациентов доктора Холдинга. Медсестра достала фотографии из папки и положила перед собой. Двойняшки были похожи как две капли воды: тонкие черты лица, слегка вздернутые носы, глаза навыкате, угловатые плечи, худые, как тростинки, едва ли не до дистрофии. Практически неотличимые друг от друга, тем не менее, мелкими деталями, характерными для мужчин или женщин – они были разные.
- Линда и Дилан. – Словно пробуя на вкус разные сочетания одних и тех же букв, произнесла Джинджер, повторяя раз за разом. – Линда-Дилан. Дилан-Линда. Почему так, ангелочки?
Пробегая глазами по заключению судебного врача, Джинджер вычленила основной диагноз: «… острая пиромания в сочетании с эпилептоидной формой шизофрении… неизлечимы стандартными способами… опасны для окружающих, в том числе и в заключении…»
- Что ж вы натворили, ангелочки мои? – Пробубнила Джинджер и отложила заключение, вернувшись к изучению полицейских отчетов и рапортов.
Обстоятельства заключения двойняшек на короткое время ввергли в шок привыкшую ко многому Джинджер, мурашки пробежали по спине снизу-вверх, в конце своего пути немного приподняв волосы на затылке. «Ангелочки» убили и расчленили троих человек, в том числе своих родителей после того, как были наказаны за очередной поджог соседского дома. По окончании жестокой расправы они также подожгли свой дом. Прибывшие на место пожарники были в ужасе: окровавленные с ног до головы дети сидели, обнявшись, на подъезде к дому и наблюдали за тем, как кто-то, истошно вопя, сгорает внутри дома. Как оказалось – это был четвертый человек, друг семьи, и его также не удалось спасти. В запертых сейфах не было найдено ни единого цента, и куда-то испарились все драгоценности, и, хотя семья славилась своим достатком – никто не мог сказать, куда всё делось. Было установлено, что Дилан и Линда не социализированы и передавать их в приемную семью означает создать угрозу жизни и здоровью людей, их приютивших. Психиатрические освидетельствования…»
Медсестра захлопнула дело, несколько листков с записями вылетели из него, но были быстро возвращены на место.
- И правда интересный случай, доктор Холдинг прав, черт побери. – Джинджер потянулась до хруста позвонков и затекших плеч, взглянула на часы и вскочила со стула. – Засиделась!
Девушка сложила всё, кроме фотографий, в папку, и зажав её в подмышке – устремилась к регистратуре. Фотографии едва уловимым движением руки она убрала к себе в карман. Она ранее не замечала за собой проявления материнского инстинкта, тем более обстановка вокруг была такая, что доминировал инстинкт выживания. Да и сейчас, если бы кто спросил её о происходящем, получил бы ответ, что это не материнский инстинкт, просто ей понравились эти дети, обделенные вниманием богатых родителей.
Невысокие твердые каблуки её туфель отбивали уверенную чечетку походки, время от времени сдабриваемую скрипом распахивающихся перед Джинджер дверей. Коридор окутался тишиной, в которой тонкой нитью вился девичий шепот, а потом приглушенный смех – в регистратуре на смене была хохотушка Бетти, которая точно оказалась бы тут в качестве пациента, не попади она сюда в качестве сотрудника.
*****
Доктор Эрнест Холдинг застал свою помощницу у двери двухместной палаты, в которой находились недавно прибывшие брат с сестрой. Джинджер смотрела сквозь желтоватое плексигласовое окошко на Линду и Дилана и пыталась понять, что за силы заставляют её постоянно думать об этих детях. Погруженная в свои раздумья, девушка не заметила, как к ней приблизилась невысокая фигура в белом халате.