– В самом пиктере есть источник питания, который может хлопнуть... хлопок это угроза. Если кто-то заходить зачищать помещение и раздаётся громкий хлопок, то в эту сторону начнут стрелять сразу. Так... проявим женскую фантазию...
Парфюмерная вода, горит хорошо, игла из титановой броши... кажется если сильно ударить, то аккумулятор взорвётся. В качестве ударного механизма подойдёт и кресло, ножку подпилить, подставить упор, привязать что-нибудь... времени у Ларнелии было много, а страх заставлял суетиться ещё быстрее. В конечном итоге она сделала целый механизм из подручных материалов, после чего взяла все свои наработки, укуталась в тряпки в углу, взяла пистолет и продолжала делать записи.
– Мне было очень страшно, даже всё сделанное этого страха не умоляло. И вспоминая свои проходы по тылу... там гремели взрывы, но... я понимала, что мне ничего грозит... – запинаясь и чуть ли не заикаясь, Ларнелия продолжала выполнять работу, пока по спине и лбу тёк холодный пот.
Локоны прилипали ко лбу, она была в почётных покоях, но так не боялась ещё никогда. Словно бы какая-то магия влияла на неё... и тут Ларнелию вдруг осенило. Рука её нащупала кулон, что она купила на Святой Терре. Была ли в нём заключена реальная сила? Не было ли высокомерием считать, что такая никчёмная и малозначимая персона как летописец смеет хотя быть мечтать о том, чтобы Бог-Император оказал ей свою помощь?
Ларнелия не знала, но видно правду говорят, чем ближе бездна и чем слабее рассудок, тем важнее становится вера. Как и в такие моменты что могло помочь простому гражданскому в убежище? Или солдату идущему в штыковую атаку? Только молитва, которая сделает на войне даже из самого прожжённого атеиста верующего в Бога-Императора.
Так прошёл час, второй... что-то явно происходило, а затем вдруг раздался стук в дверь. Ларнелия ничего не ответила, страх её парализовал намертво. Затем дверь отварилась и в этот же момент из-за открытия двери сработал механизм. Раздался хлопок, пошёл небольшой дым из баррикады, после яркая вспышка озарила полумрак.
– Чёрт... – всхлипнула Ларнелия, которая сделала выстрел куда-то вообще в потолок, потому что сама испугалась хлопка.
Вместе с тем она выронила лаз-пистолет, который перегрелся из-за того, что Ларнелия не настроила мощность и потратила весь заряд на то, чтобы расплавить стальной потолок. Столько подготовки... а толку ноль.
В свою очередь спокойным шагом внутрь лишь слегка удивлённый вошёл дознаватель Долт Онермак. В своей мантии, с лежащим на плечах тщеславием и горящим огнём ненависти в глазах. Позади же него остался открытый дверной проём, в котором виднелось лежащее на полу тело офицера, под которым всё больше становилось кровавое пятно.
– Все кто находились в том переговорном зале – мертвы, – с невероятном наслаждением произнёс дознаватель, подходя всё ближе и ближе. – Но вы поживёте чуть дольше, к не счастью для вас.
Глава 17
– Слушай меня сюда, кусок говна, у тебя два варианта: закрыть свою грязную пасть и слушаться меня, либо сдохнуть здесь же вместе с этими еретиками! – кричал я на стоящего на коленях хемо-пса.
Весь наш полк либо бежал, либо встал на сторону врага. Первая волна, лучшие части из штурмовых рот... всех тех, кто может и не любил Империум, но ненавидел Хаос ещё сильнее послали на убой первыми. Почти никто не выжил, пытаясь вскрыть подготовленную врагом оборону. А когда в тылу начался бардак и мятеж... мы получили удар ножа в спину. Никакого контроля или иерархии в полку более не было, значит надо выстраивать всё с нуля.
Я так и не нашёл своих парней, но в условиях подобного хаоса решил взять ситуацию в свои руки и вынести приговор каждому дезертиру до которого руки мои дотянуться. Ублюдки решили, что они тут главные, подумали что могут творить беспредел... но они не понимали двух вещей: они трусливая падаль, которая ничего из себя не представляет, и то что они делали не нравилось мне.
– Бляха, Коршун, у этих мутации! – крикнул один из хемо-псов, что присоединился ко мне первыми после всей суматохи.
– Ну так вылечи его! – отмахнулся я, после чего запылали огнемёты.
Мы делали всё по-старинке, как Бог-Император завещал. Мутация – казнь, татуировка с колесом – казнь, чё-то в рыле не понравилось – казнь, отказываешься подчиняться новой власти – казнь. Уверен, передохло случайных бедолаг из-за моих действий прилично, но я не собирался разбираться и вникать в каждую деталь. Любое подозрение было достаточным основанием для того, чтобы в условиях предательства вершить самосуд.