Однако моего настроения никто не разделял и наверное примерно в этот момент командование перешло в руки Вепря, который решил отходить. Это было самым настоящим самоуправством и нарушением приказа командира, но... произошло всё быстро и никто не стал спорить, даже Медведь хоть и был моим другом, но всё прекрасно понимал. Я искал смерти, однако другие за мной к ней идти не собирались.
Но тогда я ещё этого не понимал, как и из-за таблеток я реально думал... думал, что совершаю нечто героическое, крайне важное, что стану мучеником. Уйду в прорыв с отрядом, переверну ход битвы или как минимум выиграю время для перегруппировки союзных сил. Но на деле... на деле раздались выстрелы и я упал на спину.
Всё тело болело, от получения трёх выстрелов в грудь разум слегка прочистился, чувство абсолютного бессмертия словно бы начало ослабевать. Левой рукой я ощупал грудь, лохмотья ещё горели, но панцирь был цел и за ним чувствовалось лишь небольшое тепло. Я выжил, броня спасла.
А вот враг мой в это поверить не смог и подумал, что я сдох. Проходя всё дальше по техническому туннелю, он уже двигался к ящику, за которым должен был быть я, как вдруг резко появился мой ствол и тут раздались выстрелы. Лёгкая отдача карабина ударила несколько раз в левое плечо. Тут же в ответ загремели выстрелы врагов, но они зажимали примерно в мою сторону, многое попадало в ящик, в пол, выстрелы летели за меня.
Я же спокойно и дисциплинированно, полностью готовый сдохнуть, работал очередями. И когда последнее тело упало, то всё вокруг меня было выжжено. Я же всё ещё лежал на спину слегка приподнявшись для стрельбы и продолжал зажимать гашетку, стреляя куда-то в темноту туннеля, на подавление потенциальных врагов.
Шлем мой слегка оплавился, но со своей задачей справился. Лохмотья продолжали гореть, но панцирная броня защищала очень хорошо, воротник спас горло, плечи ещё были раскалены, но тоже выдержали, как и сам панцирь хоть и превратился в лом, приняв на себя кучу попаданий, но спас меня от более чем двенадцати попаданий.
– Сука... – прошипел я, когда до меня дошло, что карабин не стреляет из-за того, что кончился заряд.
Да, такая мелочь не сразу дошла до меня в такой ситуации. Но продолжая держать оружие левой рукой, а уже аккуратно менял батарею правой. Где-то пять секунд целых ушло на это, крайне много. После же я начал расстреливать трупы, которые ещё шевелились в предсмертных агониях.
Скольких я убил? Очень много, невероятно много. Число убийств наверно перевалило за тысячу ещё до того как я стал хемо-псом. Под стук молотка мной выносились смертные приговоры и происходило это даже легче, чем убийства еретиков из лазгана. А ещё больше приговоров выносились мной и по другим делам, менее громким и важным. Один раз моё слово стало ключевым для казни целой шахтёрской бригады. Забастовка, срыв поставок на завод, после срыв производства укреплённых ствол для артиллерии, задержка для фронта и... из-за их забастовки тогда погибли тысячи.
Суровый приговор, но таков был закон, а я был его беспрестанным слугой. Однако в какой-то момент машина правосудия наехала на камень, который оказался слишком прочным. Оказалось, что далеко не все равны перед Законом. В это мне не верилось, ведь я был судьёй, у меня как-никак были связи, ведь я хоть и не ходил с дробовиком с панцирной броне как патрульные арбитры, но всё же был частью Адептус Арбитрес. Важной его частью.
И когда до меня дошло очередное дело, что касалось вовсе не рядового случая, а высших эшелонов власти. Я сделал то же, что и с теми шахтёрами. Начал разбирательство, честное и беспристрастное, заставил работать всех и вынес предупреждение, а затем и добавил к делу попытку взятки. Всё по закону, честно, правильно и плевать что обвинитель простой гражданин, а обвиняемый – планетарный губернатор.
Я думал за мной стоит если не сам Бог-Император, то может быть хотя бы... весь Адептус Арбитрес, но оказалось иначе.
– Вепрь, приём, – произнёс я по воксу, но вокс был мёртв.
Мой усилитель на поясе был способен устанавливать связь в радиусе до пяти километров. С учётом толстых стен и туннелей, то связь была хуже, но... в этот момент мой отряд уже отступил, начав прорыв окружения. Я же подумал, что они все мертвы, ведь в голову не могло прийти мысли, что может быть... может быть они ослушались приказа офицера.
Прямо как и в тот раз, я совершенно забыл, что не все так чтят правила, как я. Дурак, что ещё с меня взять?
– Никогда не думал, что сдохну сражаясь с культистами на забытом Богом-Императоре мире, в техническом туннеле... Впрочем, оборону здесь держать куда удобнее.
И пока на всей территории города-улья происходил решающий бой, который всё быстрее выходил из-под контроля, несмотря на действия инквизиции. Я же таскал ящики и собирал с трупов всё что мог. Конечно, выкурить меня отсюда можно довольно легко, но если враг не притащит огнемёты, мельты, парочку астартес или псайкеров с демонами, то я положу ещё десяток-другой ублюдков, после чего подорву себя плазменной гранатой.
– Спасибо Ларнелия, – усмехнулся я, глядя на росписи летописца прямо на купленных ей гранатой. – Жаль, что твой пиктер отправится в ад. А такие кадры могли получиться...
В очередной раз раздался чудовищный грохот и в этот момент часть города улья просто обвалилось. Культисты подорвали фундамент и вызвали обрушения, которые погребли как еретиков, так и лоялистов. Это же стало моментом контратаки врага, к которому в этот раз присоединились ещё и демоны.
Ситуация выходила из-под контроля и с каждым мгновением всё меньше было смысла в спасении города-улья, а высшее командование начинало продумывать меры не по зачистке, а по тотальному уничтожению этого места.
Глава 15
– Это катастрофа! Гвардейцы бегут! Хемо-псы не выходят на связь! Демонический прорыв во флангах Железной Гвардии Мордиана поставил их под угрозу! Я требую, чтобы прямо сейчас вы прислали нам минимум два взвода астартес! – кричал в вокс полковник Бугор, под взгляды его бравых полевых офицеров.
– Их силы нужны в других местах, полковник. Держитесь любой ценой и да направит ваш гнев Император, – ответил лорд-милитант, после чего просто оборвал связь.
– Какой кошмар... – прошептала Ларнелия, слушая всё это и записывая каждое сказанное слово, а также эмоции на лицах офицеров.
Это был шок. Они все обращались за помощью, просили подкрепления, рассказывали о демонах, что одним взглядом забирали души. Им нужна была помощь астартес, не одного отделения, а двух взводов. Простые гвардейцы храбро сражались, но умирали в невообразимом количестве. А в это же время под городом-ульем рождалась очень тёмная сила, что заставляла кровоточить иконы Бога-Императора.
Это была катастрофа и им приказано было справляться с ней самим. Даже бравые офицеры в этот момент дрогнули, осознав, что из их полка никто домой не вернётся. И ладно бы такая участь постигла только хемо-псов, но... Бугор уже связывался с другими полковниками и осознавал, что подкрепления не получат и они.
– Да что же это происходит! – зло ругнулся хилый Бугор, и таким его давно никто не видел.
– Госпожа Ларнелия, вам стоит вернуть на орбиту. Скоро здесь будет небезопасно, а если лорд-милитант решит стереть заразу с помощью уничтожения всего живого... лучше, чтобы вы наблюдали за всем этим со стороны, – произнёс один из штабных офицеров.
– Но...
– Я возьму один из ваших пиктеров и буду собирать информацию сам, чтобы вы не рисковали собой. Ваша жизнь очень ценна, – настаивал офицер и тогда стало понятно, что выбора у Ларнелии нет.
В быстром темпе она покинула планету, на которой события начали развиваться слишком стремительно.
***
Я лежал под завалом, едва дышал и разум мой постепенно затухал. Враг оказался слишком хитёр и мы его недооценили. Даже посланный дознаватель не смог этого предсказать. В результате подрыва города-улья и контратаки хаоситов уже примерно треть полка хемо-псов была полностью уничтожена. Остальные же продолжали удерживать позиции, пока союзники перегруппировывались.