Они шли прямо в огонь, взрывались и умирали, но своими телами тушили пламя, а оставляемая ими слизь не только не горела, но и помогала дереву регенерировать.
– Надо переставать думать, что хуже уже некуда, – произнёс Лекс, после чего вернулся в физическим мир, чтобы рассказать о случившемся.
Что же касается тени... как и всегда, она молча наблюдала со стороны. Ей действительно удалось спрятать кое-что, что она понесла в одновременно самое видное и невидное место. На опушку, которую не видел никто, но которая была центре домена всегда.
Там же был стол, за который она уселась, уставившись на золотой шар. Он лежал тут и был спрятан от мира. Такой хрупкий, но невероятно ценный. Если что-то пойдёт не по плану... тень должна была его уничтожить. Но пока что она засунула руку вглубь себя. Начала копошить всю ту боль, вороша память о том, что хотела в себе уничтожить сама.
Страдания и боль, но не такие, как у Короля Демонов. Они были тоже сильными, но разница была в том, что боль всегда под стать тому, кого она посещает. И тень... тень была слаба, очень слаба. Первый блин комом, отсутствие понимание, лишь постоянно блуждание среди того, что уже не имеет смысла.
– Тебе следовало её уничтожить, – невольно повторила тень то, что было сказано и услышанное ранее.
И говорила она о себе в третьем лице, пока из своей глубины доставала то, было обнаружено ей недавно и вряд ли случайно. Так рядом с золотистым шаром оказался обсидиановый наконечник стрелы, словно сделанный древними людьми. А ещё одна деталь оказалась на своём месте, предрекая момент, когда весь паззл сложится.
Глава 409
Невероятно плотная пелена накрыла нашу лабораторию. Я был одновременно и в варпе, и в физическом мире, смотрел на горящее древо, слышал эхо слов Короля Демонов и в то же время наблюдал за Гринвалем, пытавшемся меня спасти. Замыкая потоки неудержимого варпа он словно превратился в ураган, окружая себя всё большей силой. Я рвался наружу, хотел дать бой явившемуся врагу прямо сейчас, но...
Но в то же время не хотел. Я прямо видел со стороны, как отдельные части самого меня борются внутри, мог ощущать каждую черту характера и... раздавить одно, создать другое. Я словно стал каким-то... каким-то Богом внутри собственной души? Мог сделать всё, что захочу, но при этом ничего не делал. Ведь любое изменение могло поменять и без того хрупкую личность.
Сломаю один фрагмент, треснет другой, сгорит милосердие и вот я стану маньяком. Или же наоборот уничтожу решительность и ненависть, после чего стану слабаком, подставляющим вторую щёку. Мне нужно было сохранять баланс. Такова была моя установка, созданная изначально, и хоть порой могло казаться, что я перехожу грани и мечусь в разные стороны...
Но в целом я находился в центре, не позволяя себе пустится ни в одну из крайностей. Как и желание не пускаться в эти крайности не являлось крайностью и само. Я был готов поставить на кон и куда большее, если цель будет соответствовать и смысл в этом будем. Был готов пожертвовать даже всем человечеством, собой и Вселенной, будь то в моей воли, однако найдётся ли хотя бы когда-то такая цель? Для первого вряд ли, для второго наверняка, а третье никогда не будет в чьей-то власти.
Так или иначе Гринваль на данный момент был единственной причиной, по которой я остался здесь. Собрав всю силу в руках, благодаря выигранному им временем, я принял тяжёлое, но правильное решение. Мне нужна была сила, мне нужно было найденное слово Энунции, мне нужна была душа Аркация, который каким-то образом среди всего этого Хаоса и явного влияния Тзинча умудрялся сохранять верность себе и своим принципам, не позволяя изменить себя радикально и необратимо в угоду чужим целям.
– Что с тобой случилось?! – воскликнул Гринваль, с грохотом обрушая свой посох на пол.
В одно мгновение раскалились гранитные плиты, после чего с взрывом треснулись, проводя через чрезвычайное огромное количество энергии. А в это же время задрожал весь Просперо и вокс разорвался от криков. Обвинительное войско прибыло и оно уже сделало первый залп, обрушив Белые Горы на город. А в это же время захватывались все суда в системе, среди которых были и корабли техножрецов, не понимающих что происходит.
Это был сигнал, яростный вой Леман Русса, который требовал ответа. Да, он атаковал, ведь прекрасно понимал насколько сильна оборона Просперо, потому просто обязан был нанести этот удар. Уничтожить узлы связи, посеять панику, а также заявить о своём прибытии. У этого хода были жертвы, большие, но не колоссальные. Не такие какие будут после, ведь даже в такой ситуации, где каждая секунда была на вес золота...