— С Богом, братцы, не робея! — раздался клич и позади меня раздался топот солдатских сапог.
С диким криком и безумным оскалом, что был не менее страшным, чем у орков, востроянцы уже бежали в штыковую атаку за своим командиром, обнажившим родовую саблю.
— БЕЙТЕ, РЕЖЬТЕ, НЕ ЖАЛЕЯ КСЕНОСА ВРАГА!!! — без глаза и с рассечённой осколком головой в бой бежал усатый офицер, полностью готовый не с чувством вины, а с самой настоящей радостью принять смерть за Империум, Императора и Веру. — ПУТЁМ ПРАДЕДОВ!!!
Теперь мега-ноб уже не сомневался и бежал прямо на нас, зазывая с собой ещё сотню бойзов, пока наши стрелки отстреливали последний боезапас. Это была должна быть крайне жестокая битва, в которой ни мне, ни востроянцам не удалось бы одержать победы. Мы могли лишь заложить фундамент для победы или лечь рядом с уже павшими товарищами, не посрамив собственных имён и памяти.
Однако этому не суждено было случится, ведь гул реактивных двигателей прозвучал над головой. На прыжковом ранце в бой вступил один из братьев ордена, который сражался словно ястреб, летая по полю боя и помогая скаутам. Он был один, но Его Воля направляла каждый из его ударов. Один миг и он уже пролетел над мега-нобом, метнув мельта-заряд. С чудовищном взрыве на куски разлетелся мега-ноб, которому не помогла даже его броня.
Сам же космодесантник приземлился в гуще врагов и орудуя двумя длинными мечами превратился в вихрь. Покрытые силовым полем лезвия отрубали головы, а из сопел реактивного ранца то и дело вырывалось пламя, ведь наш брат не уходил в оборону, не собирался стоять как вкопанный, он шёл в атаку, разрезая поток бойзов.
Тем временем к нам уже начали выдвигаться подкрепления, что говорило о том, что наши товарищи в городе одерживали верх. Однако пока они перегруппировывались и спешили к нам на помощь, мы должны были выстоять. И какого же было моё удивление, когда бой начал смещаться от ворот обратно во внутренний двор. Неимоверная отвага и невероятная сила позволили нашим товарищам отразить поток и перейти в контрнаступление, не давая оркам закрепиться внутри.
В гуле сражения раздался чудовищный вой, что вселял даже в души орков некоторый страх, гретчины так и вовсе потеряли контроль и несмотря на хлещущий кнут разбегались кто куда. Сквозь ад и пламя войны шёл Древний и неведомы ему были преграды.
— ТОЛЬКО К ПОБЕДЕ, НЕТ ПОЩАДЫ К ВРАГУ!!! — сквозь вой динамиков раздался грозный голос из прошлого, который звучал в том числе и по воксу: — СКАУТЫ, ЗА МНОЙ!!!
Вперёд шёл мудрейший из боевых братьев и каждый его шаг сотрясал землю, каждый выстрел его пушки отзывался столетиями битв, а силовые когти разрывали орков пачками. За могучей спиной дредноута двигался и взвод скаутов, активно использующих гранатомёты, ведя огонь практически без остановки.
— Тактический отряд «Перст», — раздался голос капеллана, который тоже сражался у врат, но параллельно командовал всеми силами из-за чего принимал не столь активное участие в бою. — Уничтожьте снайперское гнездо на крестообразном обломке.
— Алор, подави их огнём! — раздался приказ Трояна.
И тут я малость прифигел, если не сказать большего. С одним мечом я стоял на первой стене, что соединяла бастионы и по обломкам которой к нам поднимались орки. В яростным бою мне приходилось постоянно драться бок о бок с востроянцами, чтобы позволять бастиону отстреливать орков. И тут почему-то именно мне он решил приказать подавить огнём орков на том обломке? У меня даже оружия не было, однако всё же ныть я не стал, ведь такие приказы лучше всего говорили о том, что у товарищей видимо ещё большие проблемы, чем у тебя.
— Да сохранит нас Бог-Император, — прошептал я, тяжело выдохнув и пошёл на прорыв.
Рядом с местом стены, где она обвалилась, стоял станковый болтер, с которого вели огонь вниз гвардейцы. Из-за завязавшегося ближнего боя расчёт был уничтожен, однако это был единственный шанс, чтобы выполнить приказ. И хоть выполнить его было сложно, но Криг научил меня не задавать вопросов тогда, когда это ничем не поможет делу.
Ценой прорыва стала рана на груди и двадцать востроянцев, полностью я посадил заряд своего гладиуса, а орки продолжали лезть. Но не отвлекаясь более на них, я схватился обеими руками за станковый болтер. Он не поворачивался под нужный угол и тогда мои мышцы напряглись. С хрустом суставов и вырывающимся стоном сквозь стиснутые зубы, я буквально оторвал болтер от станка и затем поднялся в полный рост на обломок, после чего начал вести беспокоящий огонь прямо по снайперскому гнезду.
Болтер был крайне тяжёлым даже для меня, упирать его приходилось в бок, из-за чего каждый выстрел долбил лютой отдачей и повреждал внутренние органы. Однако болты мои разрывали плоть врага, а значит я всё делал правильно и боль была наградой. Но к несчастью вражеские орки не попрятались, ведь были не менее бесстрашными и безумными чем мы. Прямо под огнём один из них высунулся и сделал выстрел навскидку, после чего тут же получил ракетой от нашего тяжёлого расчёта.