— Да, вернёшься, — осторожно произнёс я. — Но кажется ты не особо хочешь этого, да?
И в этот же момент душа проявила неожиданную и противоречивую реакцию. Она возмутилась, собралась воедино и хоть яро со мной спорить не стала, но и не согласилась с моим предложением. После же и вовсе её обладатель смог произнести несколько слов:
— Не хочу, но должен.
— Объясни, — тихо попросил я, после чего одной лишь мыслью душа притянула к себе участок памяти, испортив работу Мордреда, что раздражённо забурчал.
Тогда же и стало всё предельно понятно. Аграрный мир, тихий райский уголок, тяжёлая, но честная работа, любящая семья и пасторальные картины витающие в разуме — всё это когда-то было единственной известной душе стороной весьма жестокого мира. А потом пришли они… ксеносы, работорговцы, воплощение самого зла, тёмные эльдары известные также как друкхари.
Не было никакой битвы, лишь игра с жертвами и затем пленение всех. Корабль был забит до отвала свежим мясом, после чего отправился домой. Только в бурю в варпе угодил каким-то случайным или не совсем образом. В этот момент я сюда и попал, а сам корабль уже рассекал паутину на пути к Комморре.
Сам же раб всё это время подвергался пытками, как и другие. Но он даже представить не мог, что его ждёт в самом конце, хотя уже догадывался. Надзиратели держали всех в истинном ужасе. И он не хотел возвращаться в клетку, к этим пыткам и мучениям, но… был обязан. Ведь где-то там на какой-то из палуб в такой же чёрной и грязной клетке находятся его родные. Он точно не знал, ведь возможно их уже убили забавы ради, но верил. Верил в то, что они живы и нуждаются в нём, как и в то, что есть какой-то выход из этой ситуации.
— Как тебя зовут? — спросил я, внимательно отслеживая каждую реакцию бедолаги, оказавшемся в незавидном положении между молотом и наковальней.
— Леонард, — ответила душа.
— Слушай, Лео, врать не буду… положение твоё дерьмовое. Вряд ли что-то закончится хорошо для тебя и твоей семьи. Это правда, её надо просто принять. Понимаю, тебе больно, но… вы все стали мертвецами ещё в тот день, когда ваш мир стал целью тёмных эльдар, — начал объяснять я, хоть и с тяжестью, ведь и сам находился в эпицентре страданий этого мужика с аграрного мира из-за чего не мог как-то от них изолироваться на все сто процентов. — Те пытки, через которые ты прошёл и ещё пройдёшь… они на самом деле даже хуже смерти. Ты это и сам понимаешь, но цепляешься за своих родных. Это я уважаю, как и забирать твоё тело против воли не хочу. У меня есть свои стандарты и принципы, ими поступаться я не собирался и могу уйти прямо сейчас, если ты скажешь. Однако я предлагаю сделку.
— Сделку? — в очередной раз как-то глуповато повторил действительно самый простой и обычный человек.
— Да, сделку, Лео. Ты разрешишь мне остаться и передашь мне своё тело. Взамен я… я не могу обещать, что спасу твою семью или что мы даже хотя бы встретимся с ними. Но… я сделаю всё, чтобы разузнать, что с ней стало и по возможности… спасти её. Спасти в том числе от более ужасной участи.
— Я согласен.
— Нет, Лео, ты не понял с чем соглашаешься. Если мы встретимся с твоей семьёй, то я убью их. Выбраться из того места, куда нас ведут невозможно. Собственными руками я сделаю это и ты… ты будешь на это смотреть. Как тухнет свет в глазах твоих детей, твоей жены, твоих братьев и сестёр, матери и отца. И ты не должен даже сопротивляться, ведь любая мелочь сможет прервать то, что спасёт их. Спасёт их от участи, что куда хуже смерти.
— Но… а если будет возможность…
— Лео, возможности не будет. Эти ксеносы буквально питаются страданиями. Они продлевают за это свою молодость и спасаются от того, что даже хуже смерти. И ради этого они падут настолько низко, что… боюсь даже у меня ещё не хватает фантазии для того, чтобы объяснить тебе насколько они изобретательны в том, чтобы за счёт новых эмоций получить желаемую силу для своих увядающих душ.
Некоторое время Лео молчал, но в глубине души он уже понимал, что я прав. Ему просто требовалось время, чтобы это признать вслух и согласиться. Я же просто ждал, не торопя его и следя за тем, чтобы в его душевных потоках не родилась какая-то очередная иллюзия или не дай Бог надежда. Ведь из-за неё всё станет ещё хуже для него самого. Здесь могло помочь только смирение.
— Хорошо, я… я согласен. Если та участь, которая будет их ждать окажется хуже смерти, то… ты это сделаешь, а я не стану мешать. А даже если стану, то ты не позволишь мне этого сделать. Но только в этом случае. Только в этом.
— Взамен получаю твоё тело и буду делать с ним то, что посчитаю нужным. Даже если это тебе не понравится, — внимательно глядя прямо в него произнёс я и протянул руку словно дьявол, но в этот раз Лео прекрасно понял мою формулировку и понимал о чём я говорю.