Сам же Элатикс находился ещё ниже. Даже по меркам других производителей мяса для арен, он считался крайне… малым предпринимателем, хоть и через его мясобойню проходили тысячи рабов в месяц, если конечно переводить в терранские часы. С одной стороны цифра большая, а с другой… его рабы были зачастую лишь развлечением и массовкой, которая не особо ценилась. А все попытки воспитать приличного бойца заканчивались смертью этого самого бойца, зачастую довольно бездарной, но от этого даже забавной.
Однако несмотря на череду поражений и провалов Элатикс умудрялся с каждым днём лишь увеличивать свои амбиции. Недавно он даже заявил, что сможет создать гладиаторш из гекатариев, известных также как культы ведьм. За такую наглость ему уже пришло несколько посланий с угрозами расправы.
Ведь культы ведьм были не просто гладиаторами из рабов, это были опытнейшие воительницы, что и сами являлись друкхари. Мало того, что они просто являлись опаснейшими воинами с отточенными за века навыками, так ещё и само представление… тот миг необъятного ужаса в глазах их жертв… он был способен насытить души каждого из зрителя той самой нестабильной энергией садизма.
Именно благодаря культам ведьм и их выступлениям Комморра не скатилась в неостановимый хаос, ведь после представления зрители уходили насытившимися и куда более спокойными, ну и конечно же молодыми. Поэтому все архонты вливали огромные средства в финансирование гекатариев, хотя и самым нищим жителям Комморры приходилось ходить на представления попроще, на всякие арены, где вот такие «Элатиксы» продавали своих рабов.
— Как он? — спросил Элатикс, войдя в один из залов, где находился я, прикованный цепями к столу.
Я тяжело дышал и едва пережил лечение, что являлось в той же мере пыткой. Никакой анестезии, этот мясник специально задевал каждый нерв, чтобы провести свои опыты и составить отчёт для заказчика.
— Жить будет, раны затянуты, что же касается болевого порога, то он довольно высок, даже выше чем у солдат их вида. Однако его тело ничем особо не отличается. Выносливый правда, но не более того. Он никогда не сможет сравниться с кем-то из нашего вида. Даже со слабейшими из нас. Низшая раса, мусор, отброс.
— Что-то в нём не так.
— Может в характере дело, я не знаю и говорю с научной точки зрения. Он не выделяется. Вот отчёт, также я проверил его родню. И кажется вам продали слишком дальних родственников.
— Дальних? — не понимающе спросил Элатикс, принимая планшет с информацией.
— Да, я их выделил цветом. Троюродные братья, дедушка двоюродной сестры матери… ещё два бастарда…
— Это же их кровь.
— Возможно он даже не знает о них. Ман’кей не чтят своего древа, для них всё что дальше второго колена уже можно сказать не родственники. Так что через них вы вероятно не сможете эффективно им управлять. Всего хорошего.
И работник ушёл, после чего Элатикс остался изучать отчёт. Да, владелец арены его обманул и заставил купить то, что теперь будет фактически балластом. Плюс пришлось оплатить лечение этого раба, а если учесть ещё и риски… то вся авантюра уже выглядела сомнительно. Впрочем, чутью Элатикс доверял и не жалел о принятых решениях. Как и этот раб, которого назвали «обычным» с научной точки зрения, завалил кучу опасных хищников, а их вожака задушил хвостом одного из убитых монстров. Удача?
— Нет, дело не в этом, да? — произнёс Элатикс и вдруг я понял, что разбираю его речь. — И сознание ни разу не потерял. Для простого повышенного болевого порога это тоже удивительно. Ты контролируешь свою боль?
— Научился с ней справляться, — ответил я, попытавшись принять горизонтальное положение, однако цепи не дали мне этого делать. — Что тебе от меня нужно?
— Какой деловой, ман’кей, сразу переходишь к делу? Хорошо, — жутко улыбнулся Элатикс и наклонился надо мной, разглядывая шрамы на моём лице. — Как много шрамов и только за первый бой. Уже лишился глаза… Ты мой раб, раб для арен, твоя задача сражаться.
— И всё?
— Нет, не всё, — ещё шире улыбнулся Элатикс, после чего выпрямился и согнул свою правую руку, начав поигрывать пальцами.
Вдоль каждого пальца, с верхней стороны ладони, проходили полоски, повторяющие архитектору скелета. Металлический каркас слегка блестел, а в следующее мгновение эта же рука сжалась на моей шее и электрически импульсы начали проходить прямо по нервной системе. Боль была настолько жуткая, что у меня тут же потемнело в глаза, а кричать я даже не мог. Меня просто парализовало, но чувства… чувства никуда не делись и с каждой секундой боль становилась лишь сильнее, превращая одну секунду в час.