С грохотом взорвался Юртен, забрав с собой на тот свет лишь одного космодесантника, после чего я оказался в теле уже Сиберуса, создав себе крылья и взмыв в небеса, увлекая за собой телекинезом обломки. И многотонные гранитные блоки, куски могучих колонн и даже тела павших полетели градом на Хелбрехта, который не стал уклоняться и встал как вкопанный, пока шквальный огонь окопавшихся намертво крестоносцев превращал в пыль все мои снаряды.
— МЫ ЕГО АНГЕЛЫ, А ВЫ РАБЫ ХАОСА, КОТОРЫЕ ПОЗНАЮТ ГНЕВ ТЕРРЫ!!! — ревел Хелбрехт, смотря лишь на меня, пока за его спиной по руинам полз Хрустальный Рыцарь, занося плазменное копьё для выстрела.
Но едва Мордред направил копьё, как вихревая ракета угодила прямо в его макушку, под грозный рокот авиации Чёрных Храмовников. В одно мгновение опаснейшее оружие не взорвалось, а создало целый варп-разлом, буквально разорвав Рыцаря, отправив его по кускам в Имматериум против воли. И хоть оружие было редко и нестабильно, но Чёрные Храмовники знали когда надо его использовать, а когда не стоит.
Как и тот факт, что разлом начал расширяться, выплёскивая демонов варпа, не было столь же большой проблемой как уничтоженный рыцарь.
— Да лучше я сгорю заживо в адских муках, чем снова стану рабом Золотого Трона! — закричал один из моих бойцов, но едва он появился в поле зрения астартес, как тут же упал в разорванной выстрелом болтера головой.
Абсолютное доминирование являли Чёрные Храмовники, а Хелбрехт своей могучей дланью указал новую цель — руины штаба, от которого шёл путь в магистраль. Надо было либо вернуть под контроль пустотный щит, либо уничтожить его и лишить Хаос возможности закрепиться в Железной Крепости. И кажется… кажется Хелбрехт был уверен в том, что Железную Крепость можно будет вернуть под контроль Императора. Именно вернуть, а не оставить пепелище, чтобы врагу ничего не досталось.
И в тот момент, когда я уже готов был поставить всё на последний свой ход, да рискнуть отправлением на перерождение. Задрожало мироздание, раскололись сами небеса и раздался смех Гаргатулота. Прямо к сражающимся из разлома потянулась несчётное число рук и щупалец, что были частью вечно меняющейся гротескной массы. Словно море, он выходил и начал хватал души павших, устрашая всех защитников и заставляя выживших трепетать перед могуществом одного из сильнейших слуг Тзинча.
— Вспомни кто ты, Видар! Вспомни это и перестань полагаться на ерунду, что тебе не нужна! — накрыв и меня частичкой своей силы прокричал Гаргатулот, давая мне увидеть частичку его мудрости.
Мгновенно передо моим лицом пролетела моя цель. Та которую понять большинство просто не сможет. Я знал, что встречу лишь гнев со стороны тех, кто нуждался в спасении. Понимал, что буду величайшим злом для людей. Видел даже то, чем это закончится. Это было неизбежно, я это понимал… понимал ещё тогда, когда меня коснулся Император, лишив меня иной судьбы.
Не мог я более поступить иначе, хоть и очень сильно хотел. Хотел бросить всё, оставить эти планы жадным и глупым Богам, да жить себе на своих мирах, изолируясь от объективной реальности. Но то будущее, что случится в таком случае… оно будет ещё более жутким и безнадёжным. И в этом мире не останется ничего, что могло бы стоить хоть какой-то жертвы.
Не знаю, как справлялись с этой ношей Адептус Сорроритас и Ордо Еретикус, знали ли об этой истине Ордо Хронос, как и чего на самом деле добивались те, кто подталкивал меня к этим решениям. Но я уже был скован возможным будущем, допустить которого не желал. И у этого был лишь один способ, которому всячески мешал Хелбрехт, который возможно и сам не знал, чему служит.
— Как глупо… — закрыл я глаза, после чего сконцентрировался на своей душе.
Именно моя душа была сильнейшим оружием, не созданное паучье тело, ни хрустальные оболочки, ни даже Меч Переменчивого Совершенства. Именно в ней скрывалась та сила, что определяла всё начиная от псайкерского потенциала и заканчивая того, способен ли ты признать собственные ошибки и сделать то, что куда больше тебя самого.
Реальность начала меняться в миг, чертог моих владений и ветви могучего древа начали раскидываться повсюду. Дрожал форт вернувшегося Алора, замер в молчаливом восхищении Торквемада, ужаснулся движениям недвижимых на протяжении века плит, что лежали в основе фундамента города и мира внутри моей души. В одно мгновение тело Сиберуса стало прахом, что подхватил ветер, разнеся презренный Хелбрехту запах варпа по этому миру.
— Всё то, что не подчиниться Ему, сгорит в пламени, — сжались челюсти сурового лика верховного маршала, который отдал приказ.