Согласно Ф. Хуземанну в ранних сумерках дивизия СС начала выдвижение своего левого флангах{3}. Глазам эсэсовцев открылась картина отступления. Первый обоз вышел прямо к их заслону. Очевидцы отмечали, что отступающие частично шли на юг без оружия. Однако в то же время отчет самой дивизии СС о боевых действиях за 16 по 27 января утверждает обратное{4}. Журнал боевых действий 26-го армейского корпуса об этом вообще не упоминает{5}. Более того, в отчете 227-й пехотной дивизии прямо сказано, что дивизия СС не смогла выдвинуться к пожарной вышке в северо-восточном направлении{6}.
О том, как происходил бой утром 18 января рассказывает журнал боевых действий 136-й стрелковой дивизии: «... в 9 ч 30 мин противник силой до полка контратаковал 270 и 342 сп с направления Синявино. Одновременно большие группы шлиссельбургской группировки, отходящие в южном направлении из Рабочего поселка № 1 через рощу «Колокольчик», обойдя боевые порядки 269 сп, наткнулись на боевые порядки 270 и 342 сп и контратаковали наши подразделения с тыла. 123 сбр заняла РП №2, но отходу противнику не препятствовала.
В 10 ч 15 мин подразделения 270 сп оказались полностью окружены. К 13 ч контратака противника была полностью отбита с большими потерями. В 11 ч командир 3- го батальона 269 сп капитан Собакин проявил инициативу и продвинулся вперед, перерезав дорогу сев. Рабочего поселка №5. В 11 ч 45 мин его батальон соединился с 372 сд. Вслед за этим 270 сп также соединился 372 сд. В 15 ч батальоном 342 сп атакована пехоты с повозками, отходящая в юго-западном направлении, колонная рассеяна, взято в плен до 700 солдат и офицеров».
К 8 ч по берлинскому времени первый обоз с раненными из Рабочего поселка №1 уже прорвался к Рабочему поселку №6. Немцы вывезли до 700 раненных, еще около 50 человек вышло из района юго-восточнее Шлиссельбурга. Согласно В. Хаупту боеприпасы у немцев были расстреляны, так что в ход шли гранаты и любое оружие пригодное для рукопашной{7}. Часть немцев встретила ожесточенное сопротивление при отходе.
К утру начали подходить другие части, в т.ч. и оставшиеся разрозненные части 151-го гренадерского полка, который, согласно X. Польману, возглавил группу, прорывавшуюся из Рабочего поселка №5{8}. К 10 ч. по берлинскому времени постепенно вышли офицеры штабов 100-го горнострелкового полка и 162-го гренадерского полка.
Также смогли выйти прорывавшиеся из Шлиссельбурга остатки 401-го гренадерского полка (всего около 300 человек). Видимо, они вышли к Рабочему поселку №5 позже всех, и им пришлось прорываться с боем. Хюнера в поселке они не обнаружили. Прорыв им удался, но они понесли большие потери, в т.ч. от огня своей же артиллерии.
Таким образом, удержать поселок немцам не удалось. По нашим данным, поселок был очищен от противника к 12 часам по московскому времени. На его захват сразу претендовали и дивизия Симоняка, и 18-я дивизия. Первая стала гвардейской, вторая за прорыв блокады почти ничем не была отмечена.
Есть еще несколько немаловажных подробностей, о которых следовало, был упомянуть. Дело в том, что одним из самых широко известных эпизодов операции «Искра» является бой танка Т-60 Дмитрия Осатюка из 61-й танковой бригады с немецкими танками. Этот бой различные исследователи относят к различному времени. Однако документы бригады дают на все это однозначный ответ - бой произошел утром 18 января. Правда, то, что в наших документах называют контратакой противника, было в действительности попыткой прорыва из окружения.
Противник достаточно поздно осознал, что Рабочий поселок №5 захвачен. Еще около середины дня 18 января немецкая разведка была не в состоянии установить, что же все-таки произошло около Рабочего поселка №5. Поэтому туда, на разведку, направили один танк «Тигр». Именно эта машина и попала в руки бойцов 18-й стрелковой дивизии. И оказалась первым «Тигром», который захватили наши войска.
Потеря Рабочего поселка №5 при отступлении была нарушением прямого приказа и совершенно не входила в планы противника. Началось расследование причин отхода и оставления столь важного опорного пункта. В промежуточном донесении 26-го корпуса было указано, что поселок №5 оставлен из-за сильных атак противника и больших потерь.
Хюнер смог выйти из окружения. 18 января на Синявинских высотах он доложил некоторые подробности прорыва. По его словам, на исходных позициях вокруг поселка находились части Красной армии с танками. Промедли они с прорывом, и это бы уже не удалось. Его отступающим солдатам удалось прорваться через позиции красноармейцев юго-западнее поселка. Отходившие немецкие части попали под огонь немецкой же артиллерии. По словам Хюнера, один отходящий обоз с раненными был уничтожен в 1-1,5 км юго-западнее Рабочего поселка №5. С этим обозом отходило много офицеров и персонал госпиталя.
За семь дней крайне ожесточенных боев блокада Ленинграда была прорвана. Еще раньше падения Рабочего поселка №5 с войсками Ленинградского фронта соединились бойцы 372-й стрелковой дивизии. Итогом семи дней января было поражение немецких войск с достаточно высокими для противника потерями.
Потери только 227-й пехотной дивизии 12-18 января составили (без потерь 374-го гренадерского полка){9}: 328-й пехотный полк - 65 убитыми, 214 раненными, 185 пропавшими без вести;
412-й полк - 130 убитыми, 431 ранеными , 129 пропавшими без вести;
Потери 366-го пехотного полка здесь не учитываются. В 227-м разведбате было 38 убитых и 156 пропавших без вести, раненых на 19 января было всего 61 человек.
227-й артиллерийский полк потерял 30 убитыми, 82 ранено, 79 пропавшими без вести По другим данным потери 227-й дивизии части составили: 16 офицеров, 366 рядовых и унтер-офицеров - убитыми 56 офицеров, 1262 рядовых и унтер-офицеров - ранеными 4 офицера, 361 рядовых и унтер-офицеров - пропавшими без вести{10}.
По разным оценкам, у Рабочего поселка №5 попало в плен от 800 до 1300 немецких солдат и офицеров. Сюда стоит прибавить неизвестные на данный момент потери 401-го полка, который был почти полностью уничтожен за эти 7 дней (потери составили до 1000 человек, включая около 600 пропавших без вести){11}.
Потери только 18-й стрелковой дивизии за период с 10 по 20 января составили 1455 человек убитыми, 3210 раненными и 51 боец пропал без вести. Большую цену заплатили только те дивизии 2-й Ударной, которые вели бои в районе рощи «Круглой».
Крайне негативное влияние на ход «Искры» оказала заминка с взятием опорных пунктов противника на флангах. Противник удерживал Липку, Рабочий поселок №8, рощу «Круглую» с чрезвычайным упорством. Это ставило прорвавшиеся войска в крайне невыгодное положение, они попадали в огневые мешки. Причиной затяжных штурмов, видимо, являлась и неадекватная подготовка командиров батальонов и стрелковых полков, недостаточное количество огневых средств, способных справиться с немецкими укреплениями. Сложные условия местности - торфяные болота также сыграли свою роль.
Со стороны Ленинградского фронта серьезные трудности для продвижения 136-й стрелковой дивизии были в том, что ее соседи потерпели неудачу, а сама дивизия оказалась перед укрепленным рубежом противника.
Противник сосредоточил в районе поселка значительные силы. Будь их переброска несколько быстрее, и если бы такими же быстрыми темпами наращивалась и артиллерийская группировка, противник имел шанс удержать поселок. Ведь серьезного численного преимущества у наших войск перед противником не было.
Блокада Ленинграда была прорвана, однако теперь перед войсками Волховского фронта появилась следующая задача. Развернулись бои на подступах к Синявинским высотам.