Кинуть. Подставить, обмануть вследствие психологической манипуляции, незаконно обвинить (с последствиями), просто ограбить. По значению — подставить под удар. У китайцев это называется немного иначе — «убить чужим ножом». Обычно касается вещей и денежных средств. От обыкновенной «подставки» отличается динамизмом; тот, кто «кинул» («кидала»), должен уметь уходить, смываться от «кинутого».
«Кидание» — вид бегства с положительным сальдо.
Лев Гудков
Легенды и мифы современной России: нет у нас никаких «новых русских»
В последнее время к старым советским легендам и мифам прибавились совершенно новые. Например, к старой легенде, что Россия чрезвычайно богатая страна, прибавился миф, что ее распродают прямо на корню. Чистая паранойя: мания величия плюс мания преследования.
«Новые русские» — тоже плод мифотворчества. Анекдоты о них характеризуют не социальную реальность, а состояние общественного сознания, в котором эти анекдоты рождаются и распространяются.
С восьмидесятых годов, когда предприниматели еще назывались кооператорами, они были на самом дне иерархии престижем, ниже инженеров и колхозников. Потом их легализовали; часть старого неприятия перешла в мифологию. Она всячески расцвечивалась под мощным влиянием рекламы, пропаганды, латино- и просто американских сериалов, знаменовавших собой несколько запоздалый приход к нам массовой культуры (этот факт явно недооценивают все, включая специалистов). А массовая культура принесла новые ценностные ориентации, стандарты и модели жизни, принадлежащие среднему, если не верхнему слою совершенно другого общества, порождая социальную зависть, неадекватные ожидания и странные представления о стандартах жизни наших «новых русских».
«Новые русские» — это предприниматели; вот о предпринимателях и будем говорить. Не о всех: наши исследования не захватывают самых богатых из них, самую верхушку предпринимательского сословия. Однако согласитесь, Потанина, Гусинского или Вяхирева невозможно представить себе героем одного из анекдотов о «новых русских», так что для темы нашего разговора мы тут ничего не теряем.
Так вот, за исключением этих «верхних» наш предпринимательский слой, который и весь-то невелик, всего 3— 5 процентов работающих,— бедный. У него нет особых капиталов. Если мы возьмем, как это принято у экономистов, «дециль» (10 процентов наиболее состоятельных в нашей выборке людей, а это и есть главным образом предприниматели), то их доходы будут превышать средний уровень всего в три раза. Разрыв не очень большой. И примерно такой же разрыв в уровне запросов.
Жилье: даже обеспеченные предприниматели ориентируются примерно на тот уровень, который считался престижным в советские времена,— трехкомнатная квартира на семью из четырех человек. Фактически в этой группе обеспечены жильем немного выше среднего по городскому населению. Отличия начинаются, когда речь заходит о другом: есть ли дача, какая дача, есть ли автомобиль (не у всех он есть), когда куплен, какой марки.
Иначе говоря, специфического образа жизни, резко отличного от основной массы населения, по крайней мере городского, у этого слоя нет. Они только-только начинают выделяться, даже запросами, потребностями; их представления о том, что человеку нужно, превышают средние тоже не более чем в два-три раза.
Но это дело времени, люди в основном молодые: средний возраст 35—40 лет (за счет директоров, без них был бы ниже; чем мельче бизнес, тем обычно моложе предприниматели).
Они — надежда новой России
• На Пушкинской площади, прямо перед Александром Сергеевичем — здоровенная рекламная бутылка пива. величиной почти с памятник. Так сказать, встреча двух эпох
Откуда они взялись? Слой формировался в основном из пяти источников.
Директорский корпус. Подавляющая часть наших предпринимателей — люди, которые были руководителями производства. Наибольший социальный выигрыш от всех изменений последних лет получил, конечно, директорский корпус, который обрел свободу, обладает компетентностью, некоторой инициативой, часто умеет и любит работать. Их оценки нынешней ситуации наиболее оптимистичны, с ними, пожалуй, в этом могут сравниться только учащиеся, наглые от молодости.
70 процентов наших промышленных предприятий акционированы; тем или иным образом директоров выпихнули в рынок. Успешны они или нет и каковы их предпринимательские стратегии — это дело другое: одни ждут госдотаций, другие распродают завод, третьи эксплуатируют рабочих. Но в любом случае, каково бы ни было положение предприятия, сам директорский корпус выиграл: он получил экономическую самостоятельность, в том числе и право самому себе устанавливать оклады, зарплаты, льготы. К новым привилегиям он умудряется присоединить и старые; по нашим данным, старые совпрофовские привилегии: пособия, лечебные услуги, жилье, путевки, поездки — на две трети используются руководящим составом предприятий.
Часть прежней номенклатуры: инструкторы, секретари райкомов, комсомольские работники, министерские, старая госхозбюрократия, которая действует на рынке, используя старый политический капитал (в первую очередь связи, управленческую компетентность — это тоже капитал). Их меньше среди предпринимателей, чем директоров, хотя бы потому, что их вообще меньше.
Бывшие научные работники, старшие научные сотрудники в основном из НИИ, КБ, отраслевой науки; их среди предпринимателей довольно много.
Часть торговых работников, оказавшихся способными не только воровать, но и торговать,— это четвертый источник, не слишком значительный. Известно, что в частной торговле избегают брать на работу бывших советских продавцов и обслуживающий персонал: ленивы, наглы и вороваты.
Рабочие, люди без образования — последний, самый незначительный источник.
Мы работаем по самоответам. Если человек на наш вопрос отвечает: я — предприниматель, мы считаем его предпринимателем. При этом он может числиться рабочим или инженером на заводе, где давно нет ни работы, ни зарплаты, но это позволяет ему, скажем, уклоняться от налогов. По государственной статистике он остается рабочим, инженером.
Или челнок; он один — но он называет себя предпринимателем и действительно организовал свою структуру, цепочку, которую он один объединяет; она может никак не быть формально организована, но реально она действует как структура. Доставка, упаковка, охрана, реализация. Челноки — как правило, женщины с высшим образованием, низшая советская бюрократия: инженеры, конструкторы, экономисты, конторские служащие. Именно они попали в первую очередь под сокращение. Женщины, хозяйки, хранительницы семьи — они оказались психологически наиболее готовы к изменению образа жизни. Сначала они, возможно, включились в это дело вынужденно, но заработки росли, и очень сильно, и временное занятие стало постоянным. Мужчины, как правило, больше ценят свою профессию, достигнутый статус (а он у мужчин почти всегда выше) — и они оказались психологически менее гибкими, динамичными, подвижными. Поэтому мелкооптовая торговля — дело женское. И молодежи; но она — уж совсем на разноске. Надо сказать, это дело приняло большие масштабы и, главное, оказалось очень эффективно экономически.
• Одилон Редон. «Игрок». 1879 год
Казуха (касуха, косуха). В отличие от «косой», обозначение тысячи, указывает на новую журналистскую реальность. Заказной, оплаченный взяткой материал в СМИ.
Предпринимателей мало, но они сконцентрированы в определенных местах: прежде всего в крупных городах, в двух столицах и в Екатеринбурге. В Москве сосредоточено около 80 процентов всех капиталов страны. Москва — самый образованный город России. Есть несколько таких анклавов, где жизнь резко меняется. А периферия в спячке, в деградации — не случайно говорят о депрессивных районах, которые захватывают Сибирь, Дальний Восток, Урал... Конечно, и в той же Сибири есть области добывающие, сырьевые, экспортные: Тюмень та же — там очень высокие доходы, очень молодое население.