— Николай. Славу богу. Ты спасешь меня. Вот счастье.
Святцев на минуту остановился, посмотрел, потом спокойно отодвинул от себя незнакомца и подошел к столу за которым сидели рассматривая какие-то бумаги, офицеры:
— Что он от меня хочет?
Адъютант объяснил. Человек, назвавший Святцева Николаем, за час до этого перебежал со стороны красных. Он сообщил намерения врага насчет дальнейших операций и называет себя бывшем офицером 10 Cибирского стрелкового полка. В папахе его были зашиты документы на имя поручика Смирнова.
— Николай, ты подтвердишь это. Они не верят мне. Они думают, что я сообщаю им ложные сведения. Они хотят расстрелять меня, Николай.
Святцев спокойно взглянул в лицо перебежчика.
— Кто вы.
— Боже мой, Николай. Я Смирнов. Поручик Смирнов. Разве ты не узнаешь меня, Николай.
Несколько минут в комнате царило напряженное молчание. Перебежчик с выражением просьбы смотрел на Святцева, от которого зависела его жизнь. Но Святцев искривив свои красивые губы гримасой глубокого презрения спокойно сказал:
— Да, я Святцев. Да, зовут меня Николай. Да, я служил в 10 Cибирском полку. Но этого человека я не знаю, никогда его не видел и где он встречал меня не понимаю. В полку у нас был поручик Смирнов. Но это не он.
— Николай, Нико…
Святцев четко повернулся на каблуках и вышел в морозную темь ночи.
Поручика Смирнова расстреляли у старого овина.
Сменяться не пришлось.
За десять минут до срока смены прибежал солдат из связи и сообщил, что красные неожиданно перешли в наступление и прорвали фронт.
Известие моментально передали в дивизию и оттуда получили короткий приказ.
— Бросьте роту капитана Святцева. Всем оставаться на месте.
И сейчас же твердым шагом, как на парад, пошли молодцы ударной роты спасать положение.
Командир дивизии не отходил от телефона, каждые пять минут слушая донесения, из штаба полка.
Он отрывисто сообщал новости окружавшим его офицерам.
— Фронт прорван.
— Конница Буденного брошена в прорыв.
— Рота капитана Святцева вышла.
И всем показалось, что они слышат четкий шаг образцовой роты, видят стройную фигуру капитана, отдающего уверенным голосом команду:
— Справа по линии в цепь! Бегом марш!
Стало легче, свободно. Адъютант улыбнулся.
— Пропала Буденновская конница!
Дальше шло все как по маслу. Стрельба противника вдруг прекратилась. Конница остановилась, не ударив на роту. Святцев спокойно занял свою позицию. Противник молчит…
Святцев просит разрешения пойти в атаку.
Разрешить.
Рота капитана Святцева пошла в атаку.
Подтянуть резервы.
Рота капитана Святцева… Дивизионный вдруг вскочил и бросил трубку аппарата…
В напряженной тишине звук от падения трубки прозвучал как взрыв бомбы.
Из штаба полка сообщали.
Рота капитана Святцева окружила штаб, захватила обозы и артиллерию и перешла на сторону красных. Мы отстреливаемся…
В ЭТОТ ЖЕ день от фронта, занятого красными войсками, в штаб дивизии летел верховой.
За пазухой его шинели был секретный пакет на имя военкомдива, а в пакете рапорт следующего содержания:
«Доношу, что в пять часов утра рота противника выкинув белый флаг и захватив обозы и артиллерию своего полка в полном составе перешла на нашу сторону. Командир роты капитан Святцев называет себя членом одесской организации РКП Петром Сергеевичем Волиным. Никаких документов подтверждающих это заявление при нем не имеется. Жду ваших распоряжений.
Военком N-ского Кавполка
Архангельский».
Кино-экран
КРАСНЫЕ ДЬЯВОЛЯТА
Кинороман приключений в 2-х сер. 10 частях.
Постановка режиссера Перестиани, производство Госкинпрома Грузии.
В главных ролях:
Павел Есиповский — Мишка Следопыт; Софья Жозери — Дуняша — Овод и негр Кадор Бен-Салим — Том Джаксон.
Честер Сексби
МИСКА БУЛЬОНА
Иллюстрации Вилли Корнер
В мрачной истории Меланезии (см. Тихий океан), истории покорения черных белыми, очень интересен этот рассказ об одном покорителе и о покоренных.
АУРУ— атолл, лежащий дюжиной градусов южнее экватора в полосе муссонов. Архипелаг этот состоит из восьми островов; от внешнего рифа на востоке, до внешнего рифа на западе расстояние в сорок три мили. Ветры бессильны разрушить красоту этих низколежащих островов; им опасны одни только ураганы. Величественные кокосовые пальмы покачиваются, навевая прохладу на тысячелетнее спокойствие чистых песков атолла.
Пока ему не исполнилось сорок восемь лет — другими словами двадцать один год и пять месяцев — Рендалль управлял атоллом с большой кротостью. Под его управлением находилось около двух тысяч жителей. Их разум был разумом детей, и кожа их была темнее ночи. Он охранял их и пекся о них с трогательной заботливостью; в сношениях с корыстолюбивыми скупщиками он защищал их интересы не хуже любого адвоката. Он явился сюда молодым человеком двадцати семи лет; приехал он на маленькой шхуне, намереваясь купить здесь запас копры. Если у него и были когда- нибудь кой-какие возвышенные стремления, то жизнь на родине успела их уничтожить; да он и не особенно крепко держался за них. Мальчиком он отличался сварливым характером, и превратившись в юношу, не стал лучше. И он и общество взаимно презирали друг друга; кончилось тем, что он сел на пакетбот и покинул берега негостеприимной родины. Жизнь на хлебе и на воде и воздух Южного океана улучшили его пищеварение; улучшили они и его отношение к окружающим.
Когда он заканчивал рейс, шхуна, на которой он ездил за копрой, прошла через фарватер в рифе, его жесткий взгляд с удовольствием остановился на окружающем; он решил остаться здесь. Туземцы отнеслись к его намерению скептически и в течение года с недоверием следили за его поведением. К этому времени его характер изменился окончательно; застаревшая кора сошла с него, и проявились качества, которых никто не подозревал в нем. Он жил среди туземцев спокойно и безмятежно. Он не добивался почета — они сами избрали его своим вождем. Многого они не понимали, но зато великолепно знали культуру кокосовых пальм, рыбную ловлю, ловлю жемчуга и, конечно, не Рендалль мог их чему-нибудь научить в этих областях. Он стал главным судьей, врачом, вождем островитян. В глазах наивных туземцев он был даже каким-то божеством.
Конечно, столь же странно, каким образом туземцы могли избрать в вожди одного из своих угнетателей, как и то, как отверженец общества Рендалль мог приобрести всеобщую любовь, уважение и почет, но это так. Туземцы изучили его характер, он — их нужды. В основе их взаимоотношений лежал принцип: «Я верю, что ты — честный и порядочный человек. Я верю, что ты мне друг».
Атолл Ауру начал процветать. Он научил их огородничеству и садоводству, это в 3 раза увеличило продовольственные ресурсы архипелага. Он начал разводить кур, свиней и коз на самом маленьком, лежащем под ветром, острове. Под его влиянием начали строить мостики на ручьях, расчищать кустарник, чтобы лишить убежища носителей малярии — насекомых, вывозить мусор, прорубать окна в стенах хижин. Все это вошло в обиход туземцев.
Рендалль оказался прирожденным правителем. Власть его была неограничена; он имел право казнить и миловать. Он сурово наказывал за воровство, при чем не делал различия между туземцами и приезжими торговцами. Ему нечего было бояться пиратских набегов, ибо он сформировал отряд полиции, вооруженной винтовками, при случае умевшей метко стрелять. Во время меновой торговли он всегда сидел в определенном месте рынка, держал в руках указатель цен и не позволял обманывать туземцев. На десятый год его правления в лагуну въехал бриг. Капитан его завербовал двадцать пять юношей в рабство на плантации. Еще одиннадцать лет спустя этот бриг, в качестве предостережения для пришельцев стоял на якоре в бухте. Вербовщики успели напоить молодых туземцев и затащить их к себе на судно, когда об этом услышали полицейские Рендалля. Немедленно собрались сто туземных воинов, и под командой начальника-туземца повзводно выстроились и промаршировали к берегу. Когда шкипер выбежал на палубу, ничего нельзя было уже поделать. С трех сторон главные силы туземцев угрожали команде ружейным огнем, в то время как остальные взбирались на палубу брига. Капитан, первый штурман и человек пять команды удрали на баркасе, не успев захватить ни провианта, ни компаса, а восемь остальных были повешены на реях. Что касается похищенных юношей, то их присудили к месяцу принудительных работ за бродяжничество. Рендалль, которому начальник туземных воинов сообщил о происшедшем, когда все было кончено, был так расстроен, что заперся в своей хижине на целую неделю. Но когда явился другой корабль с целью усмирения туземцев, он вышел к пришельцам навстречу, ведя за собой своих воинов. Он велел им забрать бриг и удалиться из вод Ауру. Когда пришельцы заколебались, он отдал приказ, чернокожий, украшенный золотым галуном, прорычал слова команды, первая шеренга опустилась на колени, вторая шеренга стоя взяла, ружья на изготовку — и усмирители убрались подобру, поздорову, забыв про бриг.