Они отдали бессмертие, чтобы их виды смогли прекратить трёхсотлетнюю войну. Они погибли, так и не узнав, что белое крыло никогда не станет братом чёрному. Они так и будут ненавидеть друг друга. Спустя столетия ничего не изменится.
Демоны презирают ангелов, ведь они вечность томились в подземелье, в тюрьме, созданной для неугодных.
Ангелы ненавидят демонов за потерянного правителя и мир в садах.
Люди ненавидят и тех, и других, ведь именно они были единственными, кто правил на земле, но всё изменилось, и они стали слугами, скотом, который не достоин и крошек со столов потусторонних.
Шло время, статуя двоих крылатых стала обрастать мхом, былые города и страны заменили новые. Противоборство никуда не пропало, но стало не таким явным.
Многие пытались достать кинжалы двух превратившихся в статую воинов, но ледяной камень непреклонен ни к мольбам, ни к грубой силе.
Девочка, явившая миру проклятое чудо, пропала, никто не знает, жива она или мертва. Но ходит ещё одна легенда, она гласит о потомках её, словно чудесная девочка изменилась с приходом демонов и ангелов, словно она стала девой, краше которой не видывал глаз, и родила она дитя, а это дитя породило новых, и если отыскать потомков проклятого чуда, то есть возможность открыть небесные врата и вернуть туда ангелов, или же раскрыть разлом и прогнать демонов. А может, дать силу людям или обрушить на мир новую напасть. Или же что-то ещё. Но многие верят и по сей день, что потомок чуда способен изменить всё и перевалить чашу весов на сторону белых или же чёрных.
Глава первая
Герхард сидел у подножия сцены, в его руках находился очередной бокал с терпким красным вином. Делая маленькие глотки, ангел смотрел на светловолосую девушку, танцующую перед ним. Она была почти голой, лишь легкая ткань скрывала от золотых глаз Герхарда сосредоточение женственности, остальное же было открыто его взору. Дева танцевала в абсолютной тишине, движения её были плавными и медленными, она трогала себя, страстно проводила руками по мягким изгибам своего тела и томно вздыхала. Всё было прекрасно, завораживающе и интимно, лишь взгляд зеленых глаз девушки выдавал её страх перед ангелом и его огромными посеревшими крыльями. Герхард же никак не менялся в лице, его мысли были сейчас совершенно в другом месте, и глаза его видели совершенно иную девушку, с рыжими, практически красными как огонь, волосами и глазами цвета вина в его бокале.
Он ждал новостей о ней.
Беглянка скрылась в Тихом лесу, и о ней не было слышно уже несколько дней. Словно сквозь землю провалилась. Была и вот её не стало.
Танец продолжался, девушка сделала очередной поворот вокруг себя и немного оступилась, на её теле мгновенно выступили мурашки страха, но Герхард не придал оплошности никакого значения, он продолжал пить вино и размышлять. Девушка, поняв, что всё нормально, продолжила плавные движения, она старалась не сводить зазывающего с отблесками страха взгляда с Герхарда, одного из самых знаменитых ангелов их времени. Если он позволит ей работать в своём доме удовольствия, то ей больше не придется прислуживать мерзкому рабовладельцу из соседнего мелкого поселения, но она надеялась на большее, что сам ангел обратит на неё внимание и, возможно, она будет принадлежать только ему.
Девушка понимала, что мечты скорее всего и останутся мечтами, но это единственное, что потусторонние никогда не смогут забрать у невольников.
Около часа назад, когда она входила в это здание под яркой вывеской "Под крылом ангела", она боялась куда меньше, чем сейчас. Далеко не всем рабам выпадает честь служить подобному экземпляру, тем более греть его постель.
Белокурая нимфа продолжала свой танец, а Герхард продолжал пить. Некоторые позволяли себе говорить, что он злоупотребляет напитком, но именно этот вкус напоминал ему о доме, которого он лишился. Мысли о садах навевали на него злость, что так была ему ранее не присуща. Многое из того, что он сейчас испытывает, было сокрыто от него раньше, до приказа… отправиться на землю и спасти людей.
Кто же мог подумать, что он навсегда останется узником проклятой планеты.
По сути, все они прокляты, но Герхард больше остальных. Последний дар от всевышнего был ужасен, и с каждым днём ангел понимает это куда сильнее. Он не знает, какие проклятия носят его белые братья и сестры, об этом не принято говорить. Каждый хранит подобное в мыслях и не смеет поделиться наболевшим. Даже если бы захотели, не смогли бы. Не в духе воинов показывать свою слабость и мусолить её десятилетиями. Каждый ангел бьется с персональным проклятьем день ото дня.