— Благодарю, — с ледяной вежливостью парировала я. — Ты пришла слишком рано. Разве мама не говорила тебе, что это неучтиво? Занимай место в кухне, а я пойду еще немного поработаю над своими дизайнерскими идеями.
Далила гордо прошествовала в кухню, а я бросилась в ванную. О том, чтобы принять душ и вымыть голову, даже речи быть не могло. Поэтому я просто вымыла руки и лицо, побрызгалась дезодорантом и надела желтое платье, которое мне купили к свадьбе мамы и папая.
В кудри я воткнула перо неизвестной птицы, которое мне одолжила Фло. Браслеты у меня были. Правда, не золотые, но на это, кроме Далилы, никто и внимания не обратит, а на ее мнение мне глубоко наплевать.
Когда в шесть часов и одну минуту в дверь позвонили, я была готова. Пусть волосы мои немножко пахли кухонным чадом, но открывать я шла с гордо поднятой головой. Как моя богиня-покровительница Ошума.
— Ух ты! — восхитился Энцо, когда я распахнула дверь. — Классно выглядишь!
Через минуту явился Марсель. Аннализа опоздала. Она примчалась в шесть сорок пять, и глаза у нее были заплаканы.
— Все в порядке? — спросила я.
— Да, спасибо, — пискнула она и прошмыгнула в кухню.
Ее «торрада ком банана» уже остыли и даже слегка зачерствели. Мы не стали ее ждать, и я подала закуску вовремя. Пока гости ели, я наблюдала за ними. У Далилы было такое лицо, будто она жует кусок резины от автопокрышки. Марсель заявил, что это «безумно вкусно», а Энцо даже не притронулся к гренкам.
— Прости, Лола, ты тут ни при чем, — сказал он. — К несчастью, я терпеть не могу бананов. Но музыка мне нравится, и сервировка стола тоже.
Тут я расстаралась. Подобрала целую коллекцию компакт-дисков с бразильской музыкой, а стол накрыла золотистой скатертью, как это иногда делал папай в «Жемчужине юга». Жемчужинки я тоже одолжила в ресторане. Они были пластиковые, но переливались всеми цветами радуги. Кроме того, посередине стола я соорудила цветочную гирлянду, а бумажные салфетки сложила в виде корабликов. Этому меня научила Пенелопа.
— А что это за странная кукла? — указала Далила в центр стола.
Там стояла открытка с изображением Ошумы. У богини было два желтых цветка в волосах. Открытку подарил мне Каку в прошлом году.
— Это богиня сегодняшнего вечера, — объяснила я. — Ее зовут Ошума. Она живет в водоемах, а когда танцует, движения у нее такие же плавные, как струящаяся вода.
— Танцующая богиня из Бразилии… — повторил Энцо и подлил себе лимонада. — Волшебно!
Я кивнула.
— Бразильцы считают Ошуму богиней красоты и богатства, — продолжила я. — Поэтому на ней золотые одежды. Кроме того, она богиня любви и покровительница детей. Сегодня я приготовила для вас ее любимые блюда.
Я старалась не замечать скептического выражения на лице Далилы и улыбалась в камеру. Мелисса продолжала снимать, а Грасиэлла одобрительно подняла большой палец.
Но чувствовала я себя неважно. Будто на экзамене. Меня вдруг начало раздражать то, что Энцо отказался от бананов. Да и то, что Аннализе пришлось есть свою закуску холодной, очков мне не прибавит. Впервые я подумала о том, что система баллов какая-то нелепая.
Дома папай всегда благодарит маму, когда та готовит, даже если выходит не очень вкусно. А у меня в голове одни баллы. Это ужасно!
— Что за странный запах? — поморщилась Аннализа, когда я подала на стол главное блюдо.
— Пальмовое масло. Его завезли в Бразилию из Африки вместе с чернокожими рабами.
Папай часто рассказывал, что именно эти рабы и были нашими предками.
— Ты решила накормить нас едой черных рабов? — презрительно скривилась Далила.
Я вскочила из-за стола, да так резко, что стоявшая возле моей тарелки бутылочка с маслом зашаталась.
— Следи за своими словами, — предупредила Грасиэлла, к которой теперь перешла камера. Кожа у нее была почти такой же темной, как у моего папая. — Мы снимаем все подряд, и тебе, наверное, не понравится, если зрители назовут тебя расисткой.
Энцо ухмыльнулся. Далила оскорбленно поджала губы. Аннализа хотела было встать на защиту подруги, но вовремя прикусила язык.
— Необычный вкус, — заметил Марсель, прожевав кусочек. — Но мне очень нравится.
Он прав. «Шиншим де галина» у меня получилось так хорошо, что я и сама бы себя похвалила. Но бабушка часто говорит: цыплят по осени считают. Что ж, посмотрим, что будет дальше.
Ну, а теперь, самое интересное.
— Кто бы это мог быть? — нахмурилась Далила, когда ровно в половине восьмого в дверь позвонили.
— Скоро узнаете, — сказала я. — Проходите в гостиную и занимайте места.