Грасиэлла и Салли выбрали «Зеркало Ошумы» — ломтик золотистого тоста с вырезанным в центре кружком, в который мы вбили сырое яйцо и запекли в духовке.
«Сладкую мечту Белоснежки» попросила Мелисса. Это блюдо состояло из натурального йогурта, спелой земляники и кусочков черного шоколада.
«Зеленое летнее счастье для Флоры» оказалось овощным тортиком из тертого гороха, цуккини и шампиньонов, и моя подруга в знак одобрения показала большой палец.
«Телескоп для любителей звездного неба» выбрал Джефф. Так мы назвали толстые макароны-каннеллони с начинкой из мясного фарша. А звездочки были вырезаны из желтых кабачков.
Когда гости оценили все блюда, Джефф попросил меня собрать всех поваров.
Когда они вышли из кухни, он встал.
— За свою долгую карьеру ресторанного критика я отведал огромное количество всевозможных блюд, — сказал он. — Но то, что нам подавали сегодня, — самый творческий обед из всех, какие мне когда-либо доводилось смаковать. Я бы с удовольствием написал об этом в газете. То, что в ресторане для посетителей готовят дети, — само по себе случай уникальный. Особенно учитывая качество и внешний вид вкуснейших блюд, приготовленных вами. Так выпьем же за звездных поваров сегодняшнего вечера!
— За звездных поваров! — подхватили остальные гости и подняли бокалы за наше здоровье.
Герр Деммон поздравил нас с самым большим кулинарным достижением во всем проекте, а десятиклассники пообещали сделать о нем фильм. Сегодня они тоже снимали. Грасиэлла с Мелиссой по очереди исполняли обязанности операторов, а Салли попросила нас ответить на вопросы.
— Я готова, — сказала я и вопросительно взглянула на Аннализу.
— Я тоже, — подхватила та, и мы обе расхохотались.
Аннализа сжала мою руку. Она вся сияла от гордости, и я вдруг вспомнила дедушку. «Даже в самом плохом всегда найдется что-то хорошее», — любит повторять он.
То, что случилось на нашем «Идеальном ужине», — просто ужасно. Но общими усилиями нам удалось повернуть ход событий и сделать так, что все закончилось не так уж плохо.
Что касается моей истории…
Ладно, скажу. У нее тоже счастливый конец.
28. На десерт
Вы, наверно, помните, что идею писать послесловия мне подкинула подруга. В этот раз я добавлю к главному рассказу три коротких и одно длинное событие.
Итак, три коротких события — я назвала их «десертами».
В воскресенье на праздник Троицы мы нашли перстень с бриллиантами мамы Бастиана-Рамона. Где? Ни за что не догадаетесь. Лиза Розенталь обнаружила это кольцо в желто-красном носочке Леандро, который остался лежать под яблоней в ее саду.
— Как странно, — сказала Лиза по телефону. — Я могу поклясться, что на Леандро в тот день были коричневые носочки с зайчиками.
Так оно и было!
— Но как же кольцо попало из Гамбурга в носок, найденный под деревом возле Ильцена? — удивилась мама.
Необъяснимо, но факт.
В следующую среду в сумке Аннализы снова появилось любовное письмо. А как оно туда попало, я знаю совершенно точно. Это была затея Энцо, а я ему помогала. На большой перемене я подошла к Луне, Асре и Деборе.
— Мне что-то плохо, — жалобно простонала я. — Вы не проводите в класс? Я еле на ногах держусь…
День был дождливый, и особо упрашивать их не пришлось. Мы открыли дверь в классную комнату и застали Энцо на месте преступления. Он склонился над сумкой Аннализы и уже готовился опустить туда голубой конвертик.
— Ничего себе! — удивилась я, стараясь, чтобы это выглядело правдоподобно.
— Попался! — взвизгнула Луна.
— Так это ты? — обомлела Дебора.
— Как романтично! — вздохнула Асра и с завистью посмотрела на конвертик.
В последнее время Энцо был просто нарасхват. Девочкам нравятся хулиганы и всякие бунтари, я это знаю по собственному опыту.
— А что, если мы все расскажем Аннализе? — спросила я.
— Это уж как хотите, — с напускным равнодушием ответил Энцо. — Я больше не могу скрывать.
Зачитывать письмо перед всеми Аннализа на этот раз не стала. Только сильно покраснела и удалилась в туалет для девочек. Вернувшись в класс к началу следующего урока, она робко улыбнулась Энцо, а тот в ответ заухмылялся до ушей.
Что он там написал, Энцо мне не сказал. И Аннализа тоже промолчала. Но, наверно, что-то приятное, потому что весь остаток дня она витала в облаках.
Пришло письмо и от матери Энцо. Оно было в лиловом конверте, и писала она исключительно о себе. Она на пути к миру с собой и внутреннему совершенству, но ей предстоит пройти еще два дыхательных курса. Поэтому она вернется из Индии не раньше летних каникул. В конце она передавала всем привет, и Энцо тоже.