Длинное обтягивающее платье тяжёлым блестящим грузом падало на пол, стремилось за ней павлиньим хвостом, оголяло изящную ножку в разрезе. Высокая шпилька ничуть не смущала ее, делая одного роста с "МОИМ!" женихом. Белая кожа, это несравненное лицо. Яркий макияж сделал ее просто небожительницей. У меня не было и единого шанса. Кроме обещаний да почти развалившейся компании за опущенными плечами.
Казалось, зал замер и начал дышать лишь когда на ее лице появилась приветственная улыбка. Мне до жути захотелось стереть эту ухмылку соперницы бокалом шампанского, выплеснутым ей прямо в лицо, но руки были по-прежнему пусты и стремительно теряли силы от отчаяния. Я, поражённая до глубины души своей слепотой относительно этой нахалки, сейчас почти не могла дышать. Все плыло как в тумане, ярость и отчаяние застилали глаза.
Я ждала: вот сейчас она подойдёт и я… и я…
Но она и взгляда в нашу сторону не обратила, смотря только на МОЕГО жениха.
Он же обернулся, и я жадно всматривалась в его лицо. Но, к своему удивлению, выражение его никак не поменялось — равнодушно-прохладен. Как всегда. Лишь улыбнулся ей вежливо и пригласил в компанию окружавших его мужчин.
Джина тоже пошла туда, что-то весело щебеча ей.
Я, стоя не так далеко, только и могла ловить восхищённые вздохи. Да смотреть, как Алекс нехотя подаёт тыльную сторону ладони для поцелуев.
— Жиди, давай отойдем, еще есть время. Я вижу, что ты не в себе! — Линэр уводила меня куда-то, а я все смотрела на них. Вот уже Фэн взял ее руку, и тут он прокололся в своем притворстве! Поцеловал ее в запястье ниже ладони, перевернув руку. Это было более чем интимно, вызывающе, возмутительно. Что он себе позволяет! Я же тут! Я тут! Я все вижу! Казалось, никто не обратил внимание, а я все прокручивала этот момент в памяти на бесконечном повторе, совсем не слушая, что мне говорит тетя.
Фэн
Она словно единственная клубничка на огромном торте, и я хочу этот кусок, но не могу его взять. Рот полон слюны, глаза желания, а мир запретов. Семья говорит, что у меня аллергия и если я ее съем, тут же задохнусь! Владелец тортика говорит, что это не мой праздник — это мой долг! И клубничка достаётся только имениннику, но кто он, не в курсе даже сам организатор. Я чувствую себя ничтожным и совсем маленьким.
Таким маленьким, не то что с небес, даже вблизи не разглядеть.
Вечер томительно тянется, в зале уже приглушен свет, играет небольшой оркестр. Я могу позволить себе только поцеловать ее запястье жадно, украдкой. Но не отпускаю ее от себя, не хочу. Вижу, дед недоволен, хмурит брови каждый раз, и она это замечает тоже. Ее чужой гнев ничуть не смущает, даже наоборот.
— Президент, вы скучаете? — Напрашивается на неприятности или идет прямо в авангард?
— Не то чтобы! — Говорит он неопределенно.
А я волнуюсь, как бы Алекс “веселье” тут не устроила, хотя этого и впрямь не избежать.
— Хотите я вам сыграю? — Она берет руку деда в свои. Я в лёгком шоке. Он позволяет. Лисица продолжает как ни в чем не бывало: — Я давно не практиковалась, но это вам точно понравится. Говорят, даже люди вашего возраста знают эту композицию. Она довольно популярна и партия ее одобряет. Проблем не будет.
— Ну как можно отказывать такой красавице, — отвечает дед, пытаясь скрыть смущение. — На чем вы играете?
— На скрипке! Я вижу, она есть в этом приглашенном оркестре. Надеюсь, они не побоятся доверить мне инструмент.
Алекс смеётся, и дед невольно начинает улыбаться.
— Хорошо, хорошо! — Они, как старые друзья, держась за руки, направлялись к импровизированной сцене, буквально на одну ступень. Алекс ведёт, возмутительно, но факт.
Меня же по дороге отвлекают, и я подхожу в тот момент, когда президент объявляет:
— Наша гостья из России хочет немного развлечь нас, прошу внимания. Алекс…
Перевожу взгляд, она уже держит на плече скрипку, улыбается присутствующим. Потом кланяется совсем не церемониально, скорей шутовски.
Смычок занесён. Музыканты о чем-то спешно договариваются, они в смятении.
Она их абсолютно не ждёт, скорее даже не обращает никакого внимания. Улыбка становится шире, и смычок касается струн.
Как не ожидал я услышать чего-нибудь камерного, так и не услышал. Лёгкая знакомая мелодия, весёлая и шебутная, как сама Алекс, раскатилась по залу. Она звучала классно и одновременно так, будто стоит мне взять шляпу, и гости тут же начнут складывать туда пожертвования.