В 1485 году на службу к Ивану III приехал «врач немчин Антон», который лечил одного из служилых татарских царевичей — «Каракачу царевича Даньярова». Но лечение было неудачным: «да умори его смертным зельем за посмех». Великий князь выдал врача родным умершего, которые отвели его «на Москву реку под мост зимою и зарезали ножем как овцу».
Зафиксировали летописи и очередную попытку решения политических задач с помощью яда. На этот раз «отличился» польский король Казимир, пославший в 1493 году в Москву «к великому князю служити» князя Ивана Лукомского. Последний должен был «великого князя убити или окормити зелием». Но о готовящемся покушении стало известно — князь Иван был схвачен «и то зелие у него выняли».
Даже простое перечисление данных летописей за XIV—XV века свидетельствует, что яд на Руси — дело известное, очень распространенное, почти обычное...
А вот век XVI.
В 1538 году 3 апреля в возрасте около тридцати лет скончалась вдова Василия III Елена Глинская (это была вторая жена великого князя). Елена Васильевна в течение пяти лет была регентшей при малолетнем Иване IV (будущем Грозном) и довольно решительными мерами оберегала наследственные права своего сына на престол. Это привело к заточению и гибели в тюрьме родных дядьев Ивана IV, дмитровского князя Юрия Ивановича и старипкого князя Андрея Ивановича, а также и ее родного дяди Михаила Львовича Глинского.
Некоторые исследователи отвергали версию об отравлении великой княгини Елены Васильевны еще и потому, что об этом ничего не говорится самим Иваном IV, подозревавшим всех и вся в самых невероятных гpexax и неоднократно писавшим о таких событиях. И все-таки загадка смерти Елены Глинской существовала до самого последнего времени. Сегодня этой загадки уже нет. То, о чем смутно догадывались люди в 1538 году, стало абсолютно ясно весной 1998. Ответ на вопрос о причине ранней смерти великой княгини Елены Васильевны дали исследования эксперта-криминалиста, кандидата биологических наук Т.Ф. Макаренко, заведующей спектральной лабораторией Бюро судебно-медицинской экспертизы Комитета здравоохранения.
В костных останках и обрывках одежды удалось выявить соли ртути. Именно «серебряная вола» стала причиной гибели матери Ивана Грозного. Особенно много яда было в обрывке шапочки княгини Елены и в ее рыжих волосах, как известно, прекрасно накапливающих и сохраняющих в себе вредные и опасные для жизни человека вещества. Цифра в 55 мкг/г ртути показалась исследователю просто нереальной. Она дважды перепроверяла ее, проведя дополнительные анализы, и дважды появлялась эта же цифра. Итак, в истории гибели великой княгини Елены Глинской можно поставить точку. Отравлена.
Погребение царицы Анастасии Романовны в 1560 году
И снова век XVI.
Свадьба царя Ивана IV Васильевича состоялась 3 февраля 1547 года. Сосватали ему Анастасию, дочь окольничего Романа Юрьевича Захарьина (старинный род Кошкиных). Царь женился на представительнице нетитулованных, некняжеских кругов, чем сразу вызвал неудовольство высшей знати. В письмах-источниках не много сведений о характере и жизни царицы Анастасии. И все-таки кое-что о ней мы знаем. Интересные сведения о событиях при дворе Ивана IV приводит в своих записках англичанин Джером Горсей, торговый агент Московской компании, проживший в Москве двадцать лет, с 1571 по 1591 год. И хотя он прибыл в Россию уже после смерти первой жены царя, в его воспоминаниях есть несколько строк о ней: «Эта царица была такой мудрой, добродетельной, благочестивой и влиятельной, что ее почитали, любили и боялись все подчиненные... Великий князь был молод и вспыльчив, но она управляла им с удивительной кротостью и умом... Когда добрая царица Анастасия умерла, она была причислена к лику святых и до сего дня почитается в их церквах».
Отбросив явное восторженное преувеличение, отметим все же, что своим добрым нравом Анастасии, видимо, удавалось в каких-то ситуациях усмирять необузданный нрав своего мужа, но относительно серьезно влиять на политические решения — это вряд ли.
Скончалась царица Анастасия 7 августа 1560 года. Летописи сохранили яркий рассказ о переживаниях молодого Ивана IV по поводу смерти первой жены. За ее гробом он шел, поддерживаемый своим братом Юрием, князем Владимиром Андреевичем и юным казанским царем Александром, своим воспитанником, так как «от великого стенания и от жалости сердца» еле держался на ногах.