Вот я открываю два перевода то ли сказки, то ли повести, созданной в среде древнеяпонской аристократии в Х столетии. Первый перевод принадлежит перу известного филолога А.А. Холодовича (1906 — 1977), который назвал его «Дед Такэтори». Вот как он начинает свой сказ: «Жил-был дед Такэтори. По горам, по долинам он хаживал, рубил он бамбук-дерево, мастерил из него утварь всякую. Звали его Сануки, а имя Мияцу Комаро. В бамбуковом лесу раз попалось ему дерево — огонек по стволу разливается. Диву дался старик, приближается, видит: дудочка теплится. Заглянул он в дуду, там прекрасная девица, ростом с горошинку».
А.А. Холодович поставил перед собой задачу «одомашнить» реалии другой литературы и сделал это вполне виртуозно. Однако его перевод нынче прочно забыт.
«Классическим» же признан многократно переиздававшийся перевод В.Н. Марковой (1907 — 1995) — замечательной переводчицы и поэтессы. Она назвала его «Повестью о старике Такэтори» и не захотела сделать японское произведение русской сказкой. «Не в наши дни, а давным-давно жил старик Такэтори. Бродил он по горам и долинам, рубил бамбук и мастерил из него разные изделия на продажу. Потому и прозвали его Такэтори — тот, кто добывает бамбук. А настоящее его имя было Сануки-но Мияцукомаро. Вот однажды зашел старик Такэтори в самую глубину бамбуковой чащи и видит: от одного деревца сияние льется, словно горит в нем огонек. В самой глубине бамбукового стебля сияет ярким светом дитя — прекрасная девочка, ростом всего в три вершка».
Оказалось, что перевод В.Н. Марковой читателю ближе, он не захотел читать русскую сказку, где только имена героев напоминают о Японии.
Примеры переводческого разновкусия можно множить и множить. Выдающийся знаток японской литературы А.Е.Глускина (1904 — 1994) переводила в 1927 году:
Тот соловей, что приютился
в ветках сливы,
Чтобы весна пришла, —
ей песнь свою поет.
Но все равно...
Напрасны все призывы —
Весны все нет... И снег идет, идет...
В году 1995 А.А. Долин интерпретировал это стихотворение так:
Сливу облюбовав,
соловей распевает на ветке
о приходе весны —
хоть весне пора уж начаться,
но не видно конца снегопаду!
Оригинал стихотворения содержится в антологии «Кокинсю», составленной в начале Х века. Его подстрочник звучит так: «На ветке сливы сидит соловей, весна началась, но снег все еще продолжает идти». Вот и все. Автор пишет текст раз и навсегда. О переводе сказать этого нельзя. Другие времена, другие переводчики, другие переводы...
До недавнего времени японцы пользовались старыми переводами Достоевского. Спрос на них был устойчивым, но все более падал. Но вот появился новый перевод «Братьев Карамазовых» — за кратчайший срок было продано 500 тысяч экземпляров. Думаю, что в России за это же время было продано меньше. Означает ли бум Достоевского в Японии, что он стал писать лучше? В абсурдности вопроса заключен ответ на него. Переводчик обречен на то, чтобы переводить переведенное. На выходе — совсем другое произведение.
Относительно же двух вариантов перевода процитированного древнеяпонского стихотворения следует прибавить: в Японии соловьи не водятся. В оригинале поминается вовсе не соловей, а камышовка (разновидность славок), которая считается в Японии лучшей певуньей. Однако в европейской литературе камышовки напрочь отсутствуют, и потому на всех европейских языках эта птичка превратилась в привычного соловья. Так что читатель обязан относиться к переводам с долей недоверия.
Когда японистика еще только зарождалась в этом мире, то переводчики, будучи очарованы сверхкороткими японскими стихами, любили переводить те образцы, которые более всего легли им на душу. А.А.Долин пошел дальше и перевел всю антологию «Кокинсю» без изъятия. Там больше тысячи стихотворений, и среди них встречаются разные — хорошие, средние, никакие. Но переводчик поступил правильно. Ибо, в отличие от европейских антологий, в которых собраны самые «выдающиеся» стихи, антология японская имеет совершенно определенную структуру, стихи там существуют только в сцеплении друг с другом: одно произведение продолжает другое, перекликается с ним, живет и сосуществует только вместе с остальными.