А через два года защитил в этом же институте докторскую диссертацию «О периодичности всемирно-исторического процесса». Основное содержание этой диссертации отражено в его первой книге «Физические факторы исторического процесса», которую он издал в 1924 году в Калуге за свой счет.
Тогда еще можно было издавать книги за свой счет. Но вскоре был «наведен порядок». Частные издательства были закрыты, и все издательское дело поставлено под жесткий партийно-государственный контроль.
Поиски гелиобиологических корреляций Чижевский сочетал с исследованием биологических эффектов аэроионов.
По романтической загадочности эти ярко проявляющиеся, бесспорные эффекты — влияние аэроионов на физиологическое состояние организмов — одна из самых привлекательных глав современной биофизики. Все тут удивительно. Почему благоприятные эффекты вызывают лишь отрицательно заряженные аэроионы, а при избытке положительных аэроионов можно даже погибнуть («долины смерти» в горах)? Как вообще могут действовать на организм эти электрически заряженные золи при ничтожной их концентрации с точки зрения «нормальной» химии?
Эти парадоксы, возможно, не очень занимали Чижевского. Я думаю, его привлекала возможность объяснить гелиобиологические корреляции изменением концентрации аэроионов под влиянием каких-то солнечных излучений.
Как бескрасочно звучит: «Он сочетал исследование гелиобиологических корреляций с изучением эффектов аэроионов...». Тихая поэтическая Калуга, зелень садов, Ока, золотые купола... Голод, послереволюционная разруха. Чижевский превращает в лабораторию свой дом. Отец и тетка (он зовет ее мама) активно участвуют в опытах. Подопытные животные — крысы. Самодельные аэроионизаторы (консультант Циолковский!). Обо всем этом написал сам Чижевский в книге «Вся жизнь». Первый доклад по результатам опытов был сделан в декабре 1919 года в Калуге, в местном научном обществе. Перевод текста этого доклада Чижевский послал Сванте Аррениусу в Стокгольм и получил от него любезный ответ. Аррениус приглашал Чижевского к себе.
Поездка к Аррениусу казалась реальной. Потребовалась, однако, целая цепь авторитетов, чтобы эту поездку разрешили власти. (Цепь: академик Лазарев — писатель Максим Горький — большевик-историк Покровский — нарком Луначарский — Ленин.) Поездку разрешили. А потом без объяснений запретили. Нужно было привыкать к новым порядкам.
Чижевский продолжал опыты на животных с аэроионами. Калужские врачи стали присылать к Чижевскому тяжелобольных людей для лечения аэроионами. Наблюдались ярко положительные эффекты.
Ему почти не удавалось публиковать свои результаты в «серьезных» научных изданиях на русском языке. Во Франции и в Германии его труды были более известны, чем в Советском Союзе. Существовал запрет, установленный О. Ю. Шмидтом.
Несмотря на все обстоятельства, Чижевский продолжал исследования.
В 1939 году Чижевский был (заочно) избран почетным президентом Первого Международного биофизического конгресса в Нью-Йорке и представлен труппой выдающихся ученых к присуждению Нобелевской премии.
Он был очень необычен. И следовательно, привлекал внимание «компетентных органов». Там собирали на него «материал». Делали это еще в тридцатые годы. Но арестовали в 1942 году. Вышел он на свободу через одиннадцать лет.
Отель «Плаза» в Нью-Йорке, где в 1939 году проходил Международный конгресс биофизики и биокосмоса.
Представить себе эти годы унижения, морального и физического, невозможно. Нет прощения и нет спасения стране, так обращавшейся со своими поэтами, со своими художниками, со своими мыслителями, со своими гражданами.
Мне рассказывали, что когда пришло постановление об освобождении, Чижевский попросил разрешения остаться еще на месяц — в последнее время в лагере, когда режим несколько ослаб, он проводил исследования формы и агрегации эритроцитов своей и донорской крови. Он не знал, удастся ли сразу на свободе продолжить эти исследования...