Время, оставшееся до прихода рейдового катера (который потому и рейдовый, что обходит последовательно все корабли рейда), незаметно истекло. Я засобирался. Однако гостеприимный хозяин предложил: нет смысла торопиться. Как только «Мурманск» начнет приготовление к бою и походу, сигнальная вахта доложит ему в каюту, и представитель прессы, то бишь я, без промедления будет доставлен на рядом стоящий «Мурманск» аж командирским катером, стоящим сейчас под выстрелом «Александра Невского». А высвободившийся таким образом резерв времени можно посвятить обеду. Предложение было соблазнительным. Церемония обеда на артиллерийском крейсере, как и многое другое, дело, можно сказать, показательное для флота. При этом постороннему открывается та сторона корабельной жизни, которая во многом остается неизменной едва ли не в течение десятилетий, на которую научно-технический прогресс оказывает наименьшее влияние. В огромной кают-компании — своеобразном офицерском клубе — царит раз и навсегда заведенный порядок, в котором каждому члену офицерского коллектива, в том числе гостю, отведены свое место и роль…
Сосед за столом напротив, старательно обходя в тарелке большой лавровый лист, вполне серьезно обронил:
— На одном из больших противолодочных кораблей помощник командира по снабжению перестал выдавать кокам лавровый лист. Узнав, командир поинтересовался причинами самовольства. Оказывается, наблюдательный помощник заметил, что моряки лаврушку не едят, всю оставляют в тарелке.
Я вежливо посмеялся, прислушиваясь к общему разговору за столом. И несколько забеспокоился, услышав имя «Мурманск». Но офицеры упоминали его безотносительно к моменту. Да и не доверять сигнальной вахте крейсера не было оснований.
И все-таки, вернувшись в каюту старпома, я обеспокоенно подошел к иллюминатору, из которого открывался вид на «Мурманск», и остолбенел. За кормой крейсера начали закипать буруны. Даже кавалеристу стало бы ясно, что корабль дал ход. Выяснять, почему сигнальщики не доложили, смысла не было. Старпом успел крикнуть в микрофон: «Команде катера, в катер» — и рванулся из каюты. Я вслед за ним.
В один миг по узенькой балке выстрела проскочил я до свисающего конца с мусингами и, поспешно перебирая их руками, буквально свалился в катер. Тот дал полный ход и уже через десять минут поравнялся со штормтрапом левого борта «Мурманска». Но не успел я ухватиться за одну из стальных скоб, приваренную к корпусу, как с крыла мостика загремел на весь рейд усиленный мегафоном голос: «На катере! Отойти от борта!» Повторяя про себя заклинание фронтовых корреспондентов: жив или помер, а материал в номер, я вознамерился во второй раз дотянуться до цели. Голос адмирала, а это был командир соединения, вновь потряс рейд. И командир катера, повинуясь громовым электрическим разрядам мегафона, тут же переложил руль лево на борт…
Катер описал дугу. Крейсер величаво рассекал залив. Не выполнить задания я не мог. Поэтому оставалось одно: дождаться возвращения «Мурманска» и подготовить репортаж за подписью корабельного офицера — участника стрельбы.
Старпом «Александра Невского» принял меня со своей всегдашней лучезарной улыбкой:
— Не стоит расстраиваться. Кто прессу не уважает, тому и хуже.
Слова старпома в мое утешение оказались удивительно пророческими: вечером крейсер вернулся ни с чем. По погодным условиям стрельба не состоялась, и ее перенесли на следующий день.
Утром с первым же катером прибыл на «Мурманск». Второй выход оказался успешным. Крейсер не просто успешно отстрелялся, но (как потом стало известно) и завоевал приз. Именно с того момента усвоил навсегда, что свою ответственность нельзя перекладывать ни на кого. Людям военным этого просто не дано.
B. Черкасов
Соленый торт
Командир подводной лодки посматривал в ту сторону центрального поста, где, расположившись на крышке ящика с ЗИПом, спал главный боцман — он же старшина команды рулевых-сигнальщиков мичман М. Коношенков. В походе главный боцман старался не отлучаться из центрального поста даже для отдыха. Потребность в боцмане возникает часто. Вот и сейчас приближалось время очередного всплытия для зарядки аккумуляторной батареи. А это значит, место главного боцмана на горизонтальных рулях.