В Германии на главную роль выдвинулся десятилетний мальчик Николай благодаря стараниям и ловкости своего отца. Призывы ребенка к крестовому походу вызвали всевозраставшую волну энтузиазма. И вскоре толпы пилигримов, преимущественно детей, двинулись на юг. Отец Николая пустил слух, что мальчик с крестом в руках перейдет море, как посуху, а за ним — и все пилигримы. После такого чуда повсюду восторжествуют мир и благодать, неверные обратятся в христианство.
Пока эти толпы пилигримов с огромными трудностями и мучениями переходили через Альпы, дети-паломники из Франции достигли Марселя. Их наивностью воспользовались проходимцы, согласившиеся «Христа ради» доставить их на нескольких судах в Палестину. Два корабля потерпели крушение во время шторма, и все их пассажиры погибли. Остальных детей высадили на египетском берегу и продали в рабство местным богачам.
Участь германских детей была не менее печальна. Те, кто с безумным упорством продолжал поход, умирали в пути от голода и холода, попадали в лапы разбойников; девочки подвергались насилию и захватывались местными феодалами в качестве наложниц. Немногим посчастливилось остаться в добрых семьях в качестве прислуги или приемных детей.
Остатки этой армии, состоявшей преимущественно из детей, добрались до берегов теплого моря, но из портов и приморских городов их постарались отправить в обратный путь. Часть оставшихся добралась до Рима, где папа Иннокентий III приветствовал их и предложил дождаться совершеннолетия, а тогда выступить с оружием в руках и освободить Иерусалим.
Увы, из всех детей, очарованных волшебными напевами о Земле Обетованной и божественных чудесах, вряд ли хоть один смог, повзрослев, выступить вновь в крестовый поход. Те очень немногие, которым после скитаний и мучений удалось вернуться домой, на собственном горьком опыте убедились, насколько нелепыми, безумными были иллюзии, которыми они тешились.
Однако с позиций церкви юные мученики совершили подвиг. Папа Иннокентий III, как говорят, воскликнул: «Эти дети пристыжают нас; пока мы спим, они радостно идут, чтобы завоевать Святую Землю!» Он стал усиленно призывать христиан объединять усилия для борьбы против приверженцев ислама. В конце концов очередной крестовый поход состоялся хотя и после смерти Иннокентия III. Формально завершился он успехом: Иерусалим был возвращен христианам. Но фактически это было не завоевание, а политическое мирное соглашение между германским императором Фридрихом II и султаном Алькамиром. По-прежнему почти все палестинские земли оставались во власти мусульман, которые при желании могли бы легко вернуть себе Иерусалим, ибо имели решающее военное преимущество перед христианами.
Таким образом, Пятый крестовый поход, который начали «очарованные дети», не закончился полным провалом только потому, что первоначальная слепая вера в чудо, надежда на Божью помощь сменилась опорой на трезвый расчет, дипломатию.
Был еще Шестой крестовый поход… В конце концов и эта волна сгинула безрезультатно, и в 1291 году христианское государство было окончательно изгнано из Святой Земли.
…Конечно, было бы наивно объяснять великие исторические события — такие, как крестовые походы, — каким-то одним главнейшим решающим фактором. Были тут и экономические, и политические, и религиозные причины. Но вряд ли можно пренебречь в этой связи коллективной психологией.
Представьте себе сильного человека, вдохновленного некой идеей и страстно желающего ее осуществить. Его энтузиазм так велик, что он шесть раз предпринимает безуспешные попытки достичь желаемого. Раз от разу его духовные силы после титанического напряжения идут на спад. Наконец, он в полнейшем разочаровании смиряется с поражением.
Что произойдет дальше? Депрессия, неверие в те идеалы, ради которых старался, упадок физических сил, духовные и телесные болезни, преждевременная кончина…
Именно так было со средневековым обществом Западной Европы по завершении полнейшим крахом крестовых походов. Духовный разброд, сомнения в непреодолимой мощи христианской веры. А с 1346 года стремительное распространение «черной смерти», чумы, выкосившей более трети всего населения. Затем последовала гибель средневековой цивилизации Европы.
Может показаться, что аналогия неправомерна. Ведь в одном случае речь идет об одном человеке, срок жизни которого заведомо ограничен, после зрелости наступает старость, когда происходит естественное истощение сил и т. д. В другом случае имеется в виду общественный организм, который в действительности не представляет собой единого целого, а состоит из множества конкретных индивидуумов, сменяющих друг друга от поколения к поколению.