Тот же механизм лежит и в основе не менее знаменитого дальтонизма, которым страдал известный английский ученый Джон Дальтон, у которого это заболевание было в роду. Дальтонизм проявляется в нарушении восприятия цветов, и сам Дальтон прославился тем, что однажды вместо строгого зеленого сюртука явился в присутствие в ярко-красном одеянии.
Сам Дальтон, который оставил науке свои глаза, вполне в духе века Ньютона и Лейбница полагал, что все дело в нарушении особого стекловидного тела, заполняющего наше глазное яблоко. Кто же тогда мог предполагать, что это генетический дефект, в результате которого в сетчатке глазного дна гибнут клетки, отвечающие за восприятие того или иного из трех основных цветов?
Это очень похоже на то, что случается с цветным телевизором, когда в его трубке «перегорает» один из цветов.
Но вернемся к королеве Виктории и ее супругу-консорту принцу Альберту. Королевская болезнь преследовала их потомство. От гемофилии погибло пять внуков и семь правнуков королевы. Одна из дочерей Виктории и Альберта была выдана замуж за принца датского. С 12-летней Алике, внучкой королевы Виктории, на одном из детских балов знакомится будущий наследник русского трона сын Александра III Николай.
В конечном итоге после многих препятствий, в том числе и наследственного плана, поскольку Николая предупреждали о возможности гемофилии у их будущего сына, русский наследник женится на своей любимой Алике, которая рожает русскому царю четырех здоровых дочерей. Но царь непреклонен: ему нужен наследник, и царица рожает в конечном итоге Алексея.
В марте этого года на телевидении состоялась премьера документального фильма Генриха Боровика «Керенский». В рекламном анонсе к фильму говорилось, что Александр Федорович держал летом 1917 года в своих руках судьбы не только России, но и всего мира. Вполне возможно, что это и так, тем не менее история идет своими непредсказуемыми путями. К судьбе Алексея Керенский, как, кстати, и британский королевский двор, приложил руку.
Непонятно почему, но британцы категорически отказались принять у себя «отреченца». По всей видимости, считали его слишком прогермански настроенным и склонным к заключению сепаратного мира. Это одна из самых темных тайн Букингема…
Оказавшись в Зимнем, Керенский вряд ли мог комфортно чувствовать себя, когда непосредственно под боком находилось в Царском селе семейство Николая II. И вполне в духе демократически настроенных народных масс Александр Федорович отправляет царя и всю его семью в ссылку. Потом это получило название сталинского принципа «нет человека — нет проблемы».
Тем не менее это деяние не спасло ни самого Керенского, ни Россию, попавшую во власть другого выходца из Симбирска, а также местечкового Троцкого и других партийцев. Преступление большевиков не в том, что они ликвидировали — вполне в духе Великой Французской! — монарха, хотя тот и не был свергнут, а сам отрекся. Достаточно почитать побывавшего в гостях у В. Путина французского писателя Мориса Дрюона (его «Проклятых королей»), чтобы увидеть, что в Ипатьевском доме не произошло ничего экстраординарного. «Профессия» монарха во все времена была сопряжена с большим риском.
Труднее оправдать расстрел дочерей Николая и уж тем более ненужных свидетелей в лице доктора Боткина и т. д. И все же преступление было, поскольку расстрелян был также и ребенок, страдавший генетическим заболеванием.
Много позже в Нюренберге такие деяния были объявлены преступлениями против человечности: Гитлеру и его «врачам» была вменена в вину ликвидация умственно отсталых детей и психически больных людей, которых уморили газом и другими методами, чтобы попросту не кормить в условиях военной блокады.
Единственным оправданием большевиков является то, что подобные деяния не подпадают под обвинение в рамках той системы моральных и этических норм, которые существовали в то время. Нельзя осуждать волка за то, что он хищник — без хищников замирает эволюция, что мы видим на примере сумчатых Австралии.
А большевики, да и не только они, не знали генетики. Как не знали ее и другие «евгенисты», причем не только гитлеровского толка. В тех же США, скандинавских странах и Швейцарии проводилась стерилизация умственно отсталых и алкоголиков, чтобы они не давали «неблагородного» потомства. Именно такие меры, предпринимавшиеся в «цивилизованных» странах, и подорвали веру в евгеническую идею.
А начиналось все неплохо. Впервые идея возможного «облагораживания» потомства — евгеники — была высказана Фрэнсисом Гальтоном, родственником Дарвина. Она получила самое широкое распространение в конце XIX века, что привело к созданию в той же Германии и России евгенических обществ.