Защитникъ Князь Урусовъ. По закону, крестьяне имѣли право перейдти на оброкъ и просили объ этомъ, — почему не уважена ихъ просьба?
Свидѣтель. Этого сдѣлать было нельзя: крестьяне обязаны, по закону, при желаніи перейдти на оброкъ, увѣдомлять заблаговременно о томъ помѣщика. Иначе этотъ послѣдній подвергается убытку — хозяйство его можетъ остановиться; увѣдомь они раньше, онъ можетъ приготовить орудія для работы. Хотя крестьянами была подана просьба о переходѣ на оброкъ, но сроки были пропущены, почему и невозможно было войти въ ея разсмотрѣніе.
Защитникъ князь Урусовъ. За пропущеніемъ срока. — Почему вы особенно замѣтили братьевъ Морозовыхъ?
Свидѣтель. Изъ нихъ Кирилу особенно потому, что онъ обнаружилъ хитрую готовность уговорить міръ покориться власти. Разъ я встрѣтилъ его на гумнѣ и уговаривалъ посовѣтовать крестьянамъ согласиться работать, и онъ обѣщалъ. Черезъ нѣсколько времени я снова его встрѣтилъ, но онъ мнѣ сказалъ, что крестьяне на его предложеніе не согласились, находя его незаконнымъ.
Защитникъ князь Урусовъ. Что же, вамъ извѣстно, что онъ дѣйствительно уговаривалъ?
Свидѣтель. Этого я не знаю.
Защитникъ князь Урусовъ. Другихъ основаній не имѣете?
Свидѣтель. Нѣтъ.
Защитникъ князь Урусовъ. Гг. присяжные оцѣнятъ.
Совѣтникъ рязанскаго губернскаго правленія Голубовъ. Я узналъ отъ губернатора, что крестьяне отказались отбывать работы, платить деньги и не повиновались властямъ, мнѣ онъ поручилъ отправиться въ Хрущевку. По пріѣздѣ туда, крестьянамъ была внушена вся необходимость исполненія законныхъ требованій, — былъ данъ день, въ который предоставлялось имъ обдумать свой поступокъ; но и черезъ день крестьяне дали отвѣтъ отрицательный, стоя твердо и упорно въ своемъ убѣжденіи. Почему была призвана команда и пріѣхалъ губернаторъ. При составленіи акта, Степанъ, по наблюденію моему болѣе всѣхъ, вдавшись въ противорѣчіе, съ полнымъ недовѣріемъ къ законамъ, возражалъ отъ лица всего общества, изъ чего я и заключилъ, что Степанъ увлекаетъ все общество, и что при желаніи онъ могъ бы остановить его. Про Кирилу и остальныхъ зачинщиковъ знаю только по показаніямъ мѣстныхъ властей.
Защитникъ князь Урусовъ. Разскажите, что вы дѣлали по пріѣздѣ въ Хрущевку?
Свидѣтель. Я сказалъ, коммиссія вытребовала команду, не достигши ничего путемъ мирныхъ соглашеній.
Защитникъ князь Урусовъ. Что же, какъ пріѣхали, спросили крестьянъ и вытребовали команду?
Свидѣтель. Такъ — таки и вытребовали.
Защитникъ князь Урусовъ. Что же было потомъ?
Свидѣтель. По пріѣздѣ команды, распоряжался самъ губернаторъ; поэтому я и не могу сказать что было.
Защитникъ. Но вы же были дѣйствующимъ лицомъ?
Свидѣтель. Экзекуція не относилась къ моимъ обязанностямъ.
Защитникъ. Однако вы были при этомъ?
Свидѣтель. Не болѣе какъ въ качествѣ частнаго лица.
Защитникъ князь Урусовъ. Сколько же крестьянъ было высѣчено?
Свидѣтель. Этотъ вопросъ къ дѣлу не относится (Предсѣдательствующій замѣтилъ свидѣтелю, что на вопросы о фактахъ онъ обязанъ отвѣчать, а судить, относится ли вопросъ къ дѣлу или нѣтъ, можетъ только судъ).
Защитникъ. Такъ потрудитесь припомнить, сколько было высѣчено — одинъ, два, или три, или десять?
Свидѣтель. На подобныя сцены не всякому пріятно смотрѣть; мнѣ не любопытно было считать удары.
Защитникъ. Мы не спрашиваемъ о числѣ ударовъ, но если вы присутствовали, то могли же видѣть сколькихъ наказывали?