Антикварные, в позолоте и фигурках, часы мелодично прозвонили, будто напоминая: пора закругляться и не злоупотреблять временем хозяина кабинета — человека, обремененного многими заботами, к тому же и солидного возраста. Спрашиваю Бориса Борисовича, что передать читателям «Красной звезды».
— Желаю им хорошо исполнять свой долг. Ведь наравне со сталеварами, хлеборобами, инженерами, учеными воины участвуют в сегодняшних революционных преобразованиях, столь важных в жизни нашего народа. А у нас в Ленинграде, в знаменитом Эрмитаже, они всегда желанные гости.
Юрий Нагибин:
Писать меня заставила война
Имя Юрия Нагибина — прозаика, популярного рассказчика — хорошо известно не только активным читателям, но и тем, кто читает мало. По сценариям писателя поставлено более тридцати фильмов. В том числе такие широко известные, как «Председатель», «Бабье царство», «Самый медленный поезд», «Дерсу Узала», «Директор»…
— Нагибин? — переспросит заядлый радиослушатель. — Знаю. А как же. Слышал его рассказы «Трубка», «Комаров», «Зимний дуб»… А телезрители вспомнят программу Клуба путешественников об охране памятников истории и архитектуры Москвы. Передачи о Лермонтове, Лескове, Аксакове…
В нашем читательском представлении Юрий Нагибин — прежде всего писатель современности, прозаик городской темы. И за этим как-то не всегда помнится, что он принадлежит к тому поколению художников слова, которых сформировала война. Она «застыла» на обложках многих книг в его рабочем кабинете, где я встретилась с писателем. И словно угадывая мои мысли, он начал свой рассказ из тех, теперь уже далеких предвоенных и военных лет.
— Первый мой рассказ «Двойная ошибка» был опубликован в «Огоньке» в 1940 году. Перед самой войной рукопись рассказов я предложил издательству «Советский писатель». Но так случилось, что книга не вышла. И теперь, спустя многие годы, я рад этому, так как право писать, серьезно работать дала мне война. Можно сказать — писать меня заставила война. Первой моей книгой стал сборник «Человек с фронта», в котором, как мне кажется, были крупицы подлинного опыта, не задаром давшегося. Героями рассказов, вошедших в книгу, стали пехотинцы, связисты, политработники, переводчики, дорогие мне люди, с которыми довелось встречаться на фронте. Потом вышли книги «Большое сердце», «Две силы», «Гвардейцы на Днепре». Все они — о Великой Отечественной. После контузии в качестве корреспондента газеты «Труд» я побывал в Сталинграде в последние дни знаменитой битвы, в Ленинграде. Видел, как освобождали Минск, Вильнюс, Гродно, Каунас…
— В годы войны вас приняли в Союз писателей СССР?
— Да, в сорок втором году, когда я был на Волховском фронте, в мое отсутствие состоялось заседание, посвященное приему. Леонид Соболев прочитал вслух мой военный рассказ «Две силы». Александр Фадеев сказал: «Он же писатель, давайте примем его в наш союз». Так вот просто и приняли. Заочно, без всякой бюрократической канители, как это обыкновенно бывает сейчас.
— И в послевоенные годы вы много писали о войне.
— После войны работал в газете «Социалистическое земледелие», писал очерки о сельской жизни. К тому времени относится рассказ «Ваганов», вошедший почти во все сборники. В 1947 году вышла книга «Зерно жизни», объединившая все наиболее прочное, написанное о войне. А потом я как-то надолго отошел от военной темы.
— И тем не менее она присутствовала во многих рассказах. Это ощущалось не только в каких-то конкретных подробностях фронтовой жизни, но в самом выборе героев, в их характерах.
— Безусловно. Хотя это происходило как бы помимо моей воли. Ведь мое поколение — военное. По судьбам многих моих друзей безжалостно прошлась война. Есть у меня, к примеру, рассказ «Мой первый друг, мой друг бесценный» и повесть «Павлик» о лучшем друге. Павлик погиб под Москвой, но навсегда остался в моей душе. Как тут обойдешь войну?.. Есть она и в «Терпении», и в «Берендеевом лесе», и в «Школьном альбоме».