— Мне посчастливилось подружиться с команданте Хуаном Альмейдой Боске. Это верный соратник Фиделя Кастро с первых шагов революционного движения. Но кубинцы знают Боске еще и как одаренного композитора. С обработок произведений Боске я, собственно, и начал свою композиторскую деятельность. Вместе с ним самим мы выезжали в части революционной армии, «солдатский телеграф» всегда опережал нас, и всюду публика требовала сыграть мелодии команданте.
Дружба наша не угасла со временем. Недавно по приглашению Хуана Альмейды я снова посетил Кубу и вернулся с новыми его сочинениями, которые начал обрабатывать.
У Игоря Фролова немало почетных званий: он лауреат международных конкурсов, заслуженный артист. Но вот удостоверение в том, что он — отличник культурного шефства над Вооруженными Силами, музыкант демонстрирует мне с какой-то особой торжественностью. Он действительно заслужил, «завоевал» его, как говорит сам Фролов, десятками концертов. Солдаты и офицеры Московского военного округа не раз слышали теплое звучание его скрипки: артист выносит на их суд и уже апробированный репертуар, и новые программы, а с недавнего времени и свои скрипичные пьесы. И еще ни разу не было, чтобы слушатели остались безучастными: мастерство музыканта, его педагогический дар (хорошо владея словом, артист увлекает аудиторию рассказами о любимом инструменте, о композиторах, создававших то или иное произведение, учит в звуках музыки улавливать художественный образ, настроение) — все это, вместе взятое, создает тесный контакт со слушателями.
Фролова знают солдаты на БАМе, пограничники на Амуре. Только за время фестиваля «Амурское пограничье» он дал двадцать концертов на заставах. И вот что интересно: после каждого кто-нибудь да подходил поделиться таким открытием: «А я и не знал, что классика так интересна!»
— Конечно, интересна! То, что молодые ребята не знают классическую музыку, не вина, а беда их. Многое тут зависит от нас, исполнителей. К сожалению, нередко еще бывает, что артист — из самых лучших побуждений! — выходит на неподготовленную аудиторию и обрушивает на нее глыбы крупных, сложных сочинений… А представьте себе, что будет, если человеку, едва научившемуся складывать буквы, дадут читать Достоевского или Бальзака! Он же тоже ничего не поймет, и можно считать, что настоящая литература будет для него навсегда потеряна. Так и в музыке.
Не очень давно пришлось мне играть на Челябинском тракторном заводе, прямо в цехах, во время перерыва. Слушатели — молодежь. Они могли пойти в столовую, в бильярдную, а пошли на концерт. И им было интересно, потому что на ЧТЗ системно относятся к освоению молодыми рабочими серьезной музыки. И они просили уже сыграть не только «Полонез» Огиньского, а пьесы Шуберта, что-нибудь из Моцарта.
Музыкант обязан быть просветителем. Значит, не только играть мастерски, это само собою, но и уметь увлечь аудиторию своим рассказом, учитывающим подготовку слушателей, — слово в сочетании с музыкой обладает огромной силой воздействия.
Мне не раз приходилось перед концертами в частях выслушивать осторожную просьбу командиров: «Вы уж что-нибудь попроще для наших…» Особенно на кораблях: там сплошь и рядом приходилось играть вообще без сопровождения, да еще сидя, чтобы — с моим-то ростом — не стучать смычком о подволок, как у них потолок называется. И что же? Великолепно слушали скрипку соло, в том числе и сложнейшую «Чакону» Баха: моим помощником опять-таки было слово. Кто-то из молодых моряков остроумно назвал мое выступление «концерт для скрипки с разговором».
Сейчас много говорят о перестройке во всех сферах. «Красная звезда» справедливо поставила вопрос о ней и в области культурного шефства. Воспитать гармонически развитую личность (а именно такими каждый из нас хочет видеть защитников Родины) эпизодическими наездами по красным дням календаря невозможно. Нужна четкая система музыкально-эстетического воспитания, нужна просветительская увлеченность исполнителей — и тогда большая Музыка перестанет быть для молодежи книгой за семью печатями.
А чтобы эти рассуждения не выглядели маниловщиной, есть у меня совершенно конкретное предложение. Пусть каждый солист (а только у нас в Москонцерте, в филармоническом отделе, их около ста) возьмет шефство над конкретной воинской частью. И не нужно больших залов: ленинская комната, кубрик, дворик заставы — этого достаточно, это тоже широкое поле деятельности. И от простого к сложному, регулярно, от музыкального «ликбеза» до высших сфер музыкальной литературы! Я готов заключить такой творческий союз, был бы спрос из армейских недр. И мои коллеги, уверен, тоже.