Юнцы переглянулись, после чего обратили взоры на девушку. Девушка кивнула.
— Как мы уже говорили, — начал бородатый, — мы — организация «Молодые силы Возрожденного Кипра». Наша главная цель — освободить страну, а в перспективе и всю планету от главного врага, от страшного спрута, опутавшего своими щупальцами…
— Если можно, без риторики, — перебил я. — И желательно своими словами.
И они мне рассказали. Без риторики и своими словами. Если бы в том, что я услышал, было хоть десять процентов правды, то адепты теории мирового заговора могли заказывать торт и шампанское. Эти юные балбесы вбили себе в голову, что в стране, да и во всем мире, зреет заговор. Заговор старичья (так они это называли) против молодых, юных и здоровых.
— Вы посмотрите, сколько вокруг стариков, — горячился бородатый. — Они повсюду: в правительстве, банках, гимназиях. Молодым от них проходу нет. Человечество катастрофически стареет. Скоро молодежи не останется вообще. (Его слова показались мне странно знакомыми, где-то я их уже слышал.) Но главное даже не это. Раньше природа сама регулировала процесс старения человеческой популяции. (Он так и сказал.) А что теперь? Современная медицина, пластическая хирургия все изменили. Теперь женщины рожают после пятидесяти, а замуж выходят в семьдесят!
— Ну, хорошо, — перебил я. — Старики замышляют заговор против молодых. Но объясните мне, зачем им это нужно?
— Ну как вы не понимаете, — горячился бородатый, — они же все из ума повыживали, у них старческий маразм, вот они и злобствуют, завистью исходят — к нашей молодости, силе, здоровью.
— И что же вы предлагаете? — поинтересовался я. — Убивать всех, кому за пятьдесят?
За бородатого ответил любитель подглядывать в чужие окна:
— Если понадобится — да.
— Так это вы убили старуху? — напрямую спросил я. — Хотелось бы знать, куда вы дели труп.
Юный вуайерист нервно потер нос.
— Зря вы нам не доверяете, мистер, — сказал он. — Мы знаем, что это сделали вы. Но мы вас не выдадим. Каковы бы ни были причины, побудившие вас сделать это, объективно вы на нашей стороне. Заговор старичья — не бредни. Это такая же реальность, как банка пива у вас в руках. (Он умел подбирать сравнения.) Оглянитесь вокруг. Что вы увидите? Кругом одни старики. И что особенно гадко, все они косят под молодежь. Думаете, зачем они съезжаются сюда со всего света? Чтобы договориться. И эта старуха — она тоже была с ними. Мы давно за ней наблюдаем. Она одна из организаторов заговора. Поэтому, если бы вы не убили ее сегодня, завтра это сделали бы мы — «Молодые силы Возрожденного Кипра».
— Ну, хорошо, — устало сказал я, — предположим, вы правы. От меня-то вы чего ждете?
— Только одного, — ответила девушка, — чтобы вы продолжали спокойно работать. И что бы ни случилось, знайте: мы на вашей стороне.
Иногда они возвращаются
Проводив молодых людей до стеклянной двери, я задержался на несколько секунд в тамбуре, чтобы убедиться, что они ушли, после чего вернулся к стойке администратора. Я собирался попросить старика разбудить меня завтра пораньше, но увидел, что он разговаривает по телефону. Он прижимал трубку ухом к плечу, а свободными руками шарил в стойке, очевидно, в поисках бумаги и ручки. По его взгляду я понял, что звонит Мамуля. Я знал, что Мамуле это не понравится, но мне тоже многое не нравилось в происходящем. Я протянул руку, и старик безропотно отдал мне квакающую трубку. Я не стал дослушивать фразу.
— Мамуля, здесь Сынок. — Я говорил по-русски и мог не опасаться, что администратор нас подслушает. — Я требую объяснений. Какого черта вы послали меня на Соленое озеро? И что это за шутки с мобильной связью? Мне пришлось сорок минут пилить по жаре.
Если Мамуля и была недовольна тем, что я вышел на прямую связь с ней, то не подала виду.
— Ну, прости, Сынок, — пробасила она в трубку. — Так было надо. У меня просто не было другого выхода. Тебе сели на хвост, пришлось что-то делать. Я ведь знаю твою нелюбовь к мокрым делам.
— Обязательно было делать это в моих апартаментах? — Вопрос был риторический, и на ответ рассчитывать не приходилось.
Секунду мы молчали, потом я спросил:
— Что это за бредятина про заговор старичья?
Мамуля ответила не сразу, а когда ответила, ответ ее показался мне неуместно легкомысленным. Как будто она была под кайфом.
— Не заморачивайся на этом, — сказала она. — Поднимайся наверх и ложись баиньки. Договорились?
На этом разговор был окончен.