Конечно, роль Центральносибирского биосферного заповедника гораздо шире, чем простое сохранение некоторых видов животных. Как метеорологические станции постоянно следят за состоянием атмосферы так и биосферные заповедники должны вести постоянные наблюдения за состоянием животного и растительного мира данного региона, исследовать степень влияния хозяйственной деятельности людей на естественные природные сообщества. Сейчас это стало не только важным, но необходимым. На первом советско-американском симпозиуме по проблемам биосферных заповедников 1976 году американский ученый Дж. А. Магмагон высказал неоспоримую мысль: «...в далекой перспективе мы не имеем другой альтернативы, кроме сохранения всех виде и экосистем; если человек, будучи сам членом мировой экосистемы, и сможет выяснить законы ее существования, сама его жизнь может оказаться под вопросом».
972 тысячи гектаров Центрально-сибирского заповедника явятся вальным звеном енисейского заповедного меридиана, на нить которого нанизаны: Таймырский заповедник, Путоранский, Центральносибирский заповедник Столбы, Саяно-Шушенский, будущий заповедник Азас Туве. Эту цепочку могут продолжить заповедники Монголии, Китая, Индокитайского полуострова, Индонезии Австралии и, наконец, Антарктиды.
Основной задачей этой цепочки, протянувшейся от полюса до полюса, будет, по-видимому, изучение влияния загрязнения на природные экосистемы. Исследования по единой программе химических и биологических процессов одновременно во всех заповедниках на всех широта дадут картину глобальных изменений в биосфере планеты и позволят с временем ответить на вопрос, как содержать нашу планету в чистоте.
...Порожистая Дулькума с водопадом Биробчана. Тугие струи Таниомакита. Грохочущая в узком ущелье в верховьях и озерно-спокойная перед впадением в Столбовую реку Кулина, берега которой усыпаны окаменелостями. Широченные плесы Столбовой. Все, что удалось нам увидеть во время экспедиции в это краю, стало отныне неприкосновенным. Центральносибирский заповедник, самый большой в таежной зоне страны, начал свою жизнь.
Красноярский край бассейн реки Столбовой
А. Рыжиков
Акации в песках
Вокруг Найроби раскинулось зеленое море трав. И казалось, что никакой это не другой континент, а наша Хакасия с ее бескрайними степями. Лишь когда на глаза попались баобабы, как бы растущие корнями вверх, я понял, что мы — в центре Восточной Африки.
Наша группа экспертов и журналистов из различных районов мира прилетела в Кению, чтобы ознакомиться с работой Программы ООН по окружающей среде (ЮНЕП), основной задачей которой стала координация деятельности различных специализированных учреждений и неправительственных организаций, направленной на сохранение и улучшение окружающей среды. Характерно, что эта международная организация ООН, созданная в 1972 году, первой разместила штаб-квартиру в развивающейся стране.
Комплекс ЮНЕП в предместье Найроби — это группа невысоких зданий, органично вписывающихся в ландшафт. Здесь трудятся специалисты и ученые из многих стран мира, в том числе и из Советского Союза. Задачи у ЮНЕП огромны — охрана морей, борьба с опустыниванием, охрана воздушного и водного бассейнов, защита генофонда планеты. И все это слагаемые ] одной, самой важной задачи — сохранения и упрочения мира на Земле.
Микроавтобус с многообещающей надписью «Сафари» везет нас на юг, в заповедник Масаи-Амбосели, расположенный прямо у подножия Килиманджаро. За окном тянется саванна. Почти не ощущается, что мы всего в двух градусах от к экватора, ведь большинство районов Кении расположено высоко над уровнем моря, и средняя температура днем около 20 градусов. Асфальтовое полотно заканчивается, и мы останавливаемся у бензоколонки возле государственной границы: по ту сторону — Танзания.
Пограничный поселок Намангар состоит всего из одной улочки. Неожиданно возле заправочной станции — приметы нашей автомобильной эпохи — появляется группа высоких, стройных мужчин. Их темные мускулистые тела обернуты ярко-красными тканями, шеи украшены амулетами и бусами, в руках — длинные копья. Так мы впервые встретились с масаями. Еще в Найроби нас предупредили, что фотографировать масаев запрещено, могут выйти неприятности. Здесь же, в Наманге, все начисто забыли о предупреждении и поспешили достать камеры. Один из воинов выразительно потряс копьем, и мы сочли благоразумным не продолжать эксперимент. В дальнейшем только мощный телеобъектив позволял издали запечатлеть горделивых местных жителей. Масаи — не самый многочисленный народ, обитающий на территории нынешней Кении, но благодаря тому, что они перемещаются в местах, облюбованных туристами, пожалуй, наиболее известный приезжим.