— Пан... — наконец-то Вагнер проглотил застрявший в горле комок. — Пан генерал, вы сошли с ума. Вы убили два миллиарда людей...
— Вагнер! Знаешь, почему я выбрал для этой миссии тебя? Барила одернул полы чужой желтой куртки. — Потому что ты самый добросовестный офицер твердыни Вроцлав. Если бы не я, тебя бы уже не было. Но я знаю, что ты выполнишь каждый мой приказ, хотя за спиной и называешь меня толстым боровом.
— Пан генерал... я...
— Ты сейчас возьмешь своих людей и поведешь их в Требницу в пункт сбора, обозначенный в плане «Б». Исполнять!
Вагнер резко отдал честь. Ему было холодно, а глаза все еще слезились от того проклятого газа, и чувствовал он себя ужасно. Однако Барила был прав. Приказ он выполнит. Он знал, где находится Требница, хотя в его время этого города уже не существовало. Был проклятый автобан нах Познань.
Вагнер подошел к какому-то прохожему, который остановился, увидев на паркинге возле «Панорамы» странные машины.
— Извините, — еще раз протирая глаза носовым платком, спросил майор. — Где здесь автобан нах Познань?
— Что такое автобан?
— Ну... автобан... Автострада... хайвей... Значит, автострада на Познань.
— Какая автострада? — мужчина в теплом плаще вытаращил глаза.
— А вот дорога на Познань находится там. — Он показал рукой направление.
Времени на разговоры с этим чудаком у него не было, поскольку уличные фонари начинали гаснуть. Он знал, что они никогда уже не загорятся. Гасли фонари, замолкали телефоны, темнели окна в домах.
И ничто не могло остановить паровой конвой Вагнера.
Павел Лауданский
ПОСЛЕ ЗАЙДЕЛЯ
Если спросить российского фэна об известных ему современных польских авторах, работающих в жанре фантастики, он наверняка мгновенно назовет два имени: Станислав Лем и Анджей Сапковский. Более «продвинутый» упомянет, пожалуй, еще Феликса В. Креса и Томаша Колодзейчака — их повестям посчастливилось в последнее время выйти в российских издательствах. Однако нынешняя польская фантастика далеко не исчерпывается этими именами. О том, что представляет собой фантастический цех рубежа веков на родине Ежи Жулавского и Станислава Лема, рассказывает польский критик.
Начало девяностых годов ознаменовало «смену караула» в польской фантастической прозе. После выхода «Фиаско» окончательно отошел от жанра Лем. Создатели столь модной некогда в Польше социальной фантастики, пытающейся описать общество в рамках тоталитарного государства, либо скончались, как Януш А. Зайдель, либо, как Эдмунд Внук-Липинский, занялись другими делами. Не слышно таких популярных авторов журнала «Fantastyka», как Марек Баранецкий, Марек Хемерлинг, Яцек Савашкевич, Виктор Жвикевич... Где-то растерял свой писательский дар один из интереснейших авторов 1980-х Марек Орамус...
Катастрофа? Вовсе нет, ведь по-прежнему в строю многие фантасты, пришедшие в литературу в 1980-е: Рафал А. Земкевич, Еугениуш Дембский, Марек С. Хуберат, Мирослав П. Яблонский, Кшиштоф Коханский, Анджей Зимняк и Анджей Сапковский. С другой стороны, на свет появились первые тексты многих интересных дебютантов, группирующихся вокруг журналов «Nowa Fantastyka» (экc-«Fantastyka») и «Феникс». В первом печаталась проза более амбициозная, экспериментальная, иногда даже трудная для восприятия, а «Феникс» ориентировался на фантастику сюжетную, предназначенную для заполнения досуга читателя. Более того, долгое время существовало негласное правило: авторы «NF» не могли публиковаться на страницах «Феникса», и наоборот (за редким исключением).
1989-й стал не только годом начала политических перемен в Польше, но и годом революционных преобразований на книжном рынке: исчезали государственные издательства, а их место тут же заполняли появившиеся в огромном количестве частные кооперативы. Увы, большинство из них, опубликовав несколько книжек, бесследно исчезли. Это «заболевание» не миновало и фантастику — из сонма издательств, родившихся на рубеже 80—90-х, продолжают функционировать только два — «Амбер» и «Ребис». Со временем этот скупой список пополнили «Зыск и К», «Прушинский и К°», «Супернова», «Маг» и «Солярис». В последние два-три года на рынке появилось еще несколько новых издательств, специализирующихся исключительно на фантастике — «ИСА», «Фабрика Слов», «Руна» и «Арес 2». Если они сумеют удержаться на рынке, то польскому читателю грех будет жаловаться на малый выбор.