— Великий вождь, не хочешь ли скрасить суровые будни войны искренним и незабываемым праздником любви? Десять эльманов.
Откуда ни возьмись, в руках у нее появился алтарчик.
— Ты проститутка?
— Я Дарительница Наслаждений, — она кокетливо приподняла бусы большими пальцами.
— Я не вождь.
— Но ведь у тебя есть десять эльманов?
Тексуме задумался. Действительно, сколько денег осталось у его народа? С одной стороны, Алтари прекратили выполнять заказы и требуют пополнения счетов. Но с другой — ведь он, и все племя, и деревня, и лес вокруг, и горы, и Великая Равнина продолжают существовать. Стало быть…
Его размышления были прерваны появлением нового чужака. Выглядел он как мелкий юрист Корпорации, их Тексуме изредка видел в деревне — серийная внешность, дешевый одноразовый костюм, дешевая улыбка. Впрочем, сейчас агент не улыбался.
— Пошла, пошла отсюда! — набросился он на негритянку. — Налетели тут.
Дарительница Наслаждений улетучилась, не вступая в пререкания. Агент схватил Тексуме под руку и, глядя ему в глаза, неискренне улыбнулся.
— И кто только пропуска им выдает?
Несколько секунд он ожидал реакции собеседника. Не дождавшись, достал из-за пазухи плоскую флягу, заговорщицки тряхнул ею и протянул Тексуме.
— «Johnnie Walker», прекрасное виски. Сертифицированный генерик.
— Алкоголь? — уточнил разведчик.
— Не просто алкоголь — напиток победителей!
— Пронос алкоголя на территорию нации чероки запрещен договором.
Агент поскучнел, но не испугался. Он спрятал флягу в карман, сделал над собой едва заметное усилие и снова улыбнулся.
— Действие некоторых пунктов договора временно приостановлено. В том числе и запрет на алкоголь, наркотики, проституцию, — он кивнул в сторону негритянки, окручивающей неподалеку незадачливого «младшего», — а также религиозную агитацию, автоматическое оружие и рекламу.
Тексуме нахмурился, должно было произойти нечто экстраординарное, чтобы Корпорация отменила основные пункты договора. Впрочем, отсутствие денег на счетах — куда уж форсмажорнее…
— Почему приостановлено? — спросил он.
— Не знаю, — пожал плечами агент, — я не работаю на Корпорацию, у меня свободная лицензия.
— В таком случае, как ты попал сюда? Разрешение на посещение земель чероки имеют только служащие Корпорации и наши юристы.
— А, невелик фокус, — агент махнул рукой, — формально-то я служащий Корпорации, купил сегодня должность. Все официально, вот пропуск.
— Она тоже купила? — Тексуме оглянулся на негритянку.
— Только зря деньги потратила, тут ей ничего не светит. Платить вам нечем.
— Откуда знаешь?
— Да уж знаю, — агент прищурился. — Хочешь заработать? Деньги понадобятся тебе скоро.
Тексуме сделал вид, что заинтересовался. На душе стало совсем черно. Мир стоял на краю гибели, и времени на пустые разговоры не осталось, но чероки подавил желание избавиться от назойливого агента. Сначала нужно было узнать у этого проныры, что же все-таки произошло. Судя по всему, сообщить он мог немного, но выбирать не приходилось, полезной могла стать любая информация.
— И как я могу заработать — здесь? — он сделал ударение на последнем слове.
— Вот это уже серьезный разговор, — обрадовался агент. — Пара пустяков, тебе даже делать ничего не придется.
— А точнее?
— Аренда тела, — выпалил агент и заторопился, опережая возмущенный ответ, — не спеши отказываться, это очень выгодная сделка. Сдаешь свое тело на несколько месяцев какому-нибудь старичку-миллионеру ТАМ и обеспечен на годы ЗДЕСЬ.
Вот оно что!
— Я подумаю, — процедил Тексуме.
— Только не забудь, ты мне обещал, я первый, больше — никому. За плату не волнуйся, не обижу.
Тексуме уже не слышал его.
Эмиграция в виртуальность.
Первой реакцией было негодование. Чероки категорически отказались променять свои земли на иллюзорный мир виртуальности. Корпорация усилила нажим и одновременно пошла на ряд уступок. Чероки вновь отказались, но зерно сомнений было заронено. Внутри нации произошел раскол. Часть чероки, во главе с верховным Мирным вождем Кугалу, была за Уход. Другие, среди них и Тексуме, пытались найти другой выход. Ничего не получилось.
Итогом двухлетних переговоров стал договор. Согласно ему, нация чероки уступала свои земли Корпорации за оговоренную в отдельном пункте сумму и полностью отказывалась от любых претензий на них.