Достав из сумочки пудреницу и промокнув выступившие на лбу капельки пота, Екатерина Андреевна нажала на кнопку звонка. За дверью хрипло задребезжало.
— Кто там? — тоненьким, похожим на девичий голосом спросили изнутри.
— Могу я видеть Ольгу Моисеевну Фрайман? — произнесла Екатерина Андреевна в дверную щель.
Щелкнул замок, и дверь приоткрылась.
— Это я, — робко сказала худенькая брюнетка с круглыми карими глазами.
Ей было уже за сорок, но стройная фигурка, практически лишенное намеков на морщины лицо и детский голосок создавали впечатление, что Ольге Моисеевне нет еще и тридцати.
— Доброе утро! — поздоровалась Екатерина Андреевна, сдобрив приветствие подкупающей улыбкой. — Мы можем поговорить? Это касается вашего мужа.
— Вани? — испуганно переспросила Фрайман. — А что с ним?
— Ну, кроме того, что он сидит за решеткой, пока, слава богу, ничего.
— Проходите, — растерянно произнесла Ольга Моисеевна, пропуская Екатерину Андреевну в квартиру. — А вы кто? — спохватившись, спросила она, уже закрыв дверь.
— Меня зовут Екатерина Андреевна Романова. Я, признаться, чертовски устала, поднимаясь по этой вашей дурацкой лестнице — кто только додумался строить многоэтажные дома без лифта? — и теперь не отказалась бы от чашечки чая, за которой я непременно поведаю вам о цели своего визита.
К большому удовольствию Романовой, хозяйка пригласил: ее не на тесную кухню, а в небольшую уютную гостиную, обставленную великолепно сохранившейся добротной мебелью советских времен.
— А у вас очень мило, — заметила Екатерина Андреевна, сделав несколько глотков чудного терпкого напитка, призывно дразнящего нежным ароматом бергамота.
Фрайман тоже отхлебнула из своей чашечки, в нетерпеливом ожидании поглядывая на экстравагантную гостью.
— Не буду вас томить, — сказала наконец Екатерина Андреевна, и из груди Фрайман неожиданно вырвался громкий вздох облегчения. — Мой внучатый племянник Андрей Чайкин служит в полиции и как раз занимается делом вашего мужа, а я помогаю ему, так сказать, на общественных началах. Хотя, скажу без лишней скромности, эти начала порой играют весьма существенную роль. Не вдаваясь в подробности, признаюсь, что мне удалось раскрыть немало запутанных дел и таким образом оправдать невиновных и разоблачить истинных преступников. Так что, если вы желаете помочь вашему мужу, предлагаю вам быть предельно откровенной со мной, и тогда мы обязательно во всем разберемся и, главное, установим, насколько на самом деле велика вина вашего мужа, есть ли смягчающие обстоятельства, ну и тому подобное. Вы, конечно, можете отказаться, но тогда, боюсь, вам и вашему мужу уже никто не поможет, даже адвокат.
— А почему вы…
— Я выступаю как частный детектив. Агату Кристи читали? Фрайман кивнула.
— Ну вот, — продолжила Екатерина Андреевна, — считайте, что я ваша мисс Марпл.
— Но там ведь сыщиком был мужчина, — робко заметила Ольга Моисеевна.
— Хм! Значит, вы не всю Агату Кристи читали. Но не будем отвлекаться. Давайте, я буду задавать вам вопросы, а вы будете мне подробно на них отвечать? Вы не против?
— Нет, немного неуверенно проговорила Фрайман. — Но… я же вроде все уже в полиции рассказала.
— Ну, может быть, все-таки не все? Они ведь могли просто забыть о чем-нибудь вас спросить. Например, о ваших отношениях с покойным Мардасовым.
— Что вы имеете в виду? — вспыхнула Фрайман и сильно покраснела.
— Всего лишь то, о чем судачат ваши бывшие коллеги. Вы же работали в компании Мардасова?
— Они… они просто грязные сплетники! Это все бессовестная ложь!
— К слову сказать, жена Мардасова тоже так говорит. И все же, Ольга Моисеевна, дыма без огня не бывает.
— Бывает! Если этот дым кто-то специально напустил.
— И кто же, по-вашему, это сделал?
— Мардасов.
— Мардасов? — переспросила Екатерина Андреевна. — Но для какой цели?
— Чтобы унизить меня и опозорить. Они с Ваней, с Иваном Абрамовичем, моим мужем, из-за чего-то повздорили, и Мардасов начал его оскорблять, обзывал всякими нехорошими словами, говорил, что он не мужчина. И сказал, что он у него на глазах может меня… Ну, вы понимаете. А Ваня, мол, и не рыпнется. У Мардасова тогда секретарем такая хорошая девочка работала, мы с ней сдружились. Она мне все и рассказала.