Только один субъект лежал неподвижно на серединной койке и, зорко оглядев вошедшего, улыбнулся.
— Кажется, он? — прошептал субъект и стал прислушиваться к тому, что говорилось кругом.
Это был человек высокого роста, с широким лбом и близорукими глазами.
При взгляде на него нельзя было ошибиться, что это захудалый интеллигент, происхождением не то семинарист, не то отставной чиновник среднего класса. Зорко проследив вошедшего до самой двери, ведущей в «фатеру» хозяина, он закинул руки за голову и растянулся с видом полной беспечности, но глаза его приняли задумчивое выражение, и, судя по движению их, можно было догадаться, что обладатель их силится что-то вспомнить.
«Да, положительно это он, — решил субъект, — хотя тогда у него были рыжие баки, а теперь черные, но зато лицо свое он изменил слишком мало, что для умного и дельного человека слишком глупо».
Но чтобы не мистифицировать далее читателя, вкратце передадим следующую историю, в которой оба незнакомца окажутся нашими старыми знакомыми.
Игорный салон господина Флирта одно время посещал некто Степанидин.
Посещал он, впрочем, очень недолго и, проиграв средним числом около пяти тысяч, скрылся и более не появлялся.
С виду это был высокий сутуловатый мужчина… да проще сказать, это и был тот самый субъект, который покоится в настоящее время на одной из коек «Паутинника».
В вошедшем он узнал господина Карицкого, этого счастливого игрока, обращавшего в свое время на себя всеобщее внимание, как беспроигрышного понтера на таинственную двойку пик. Андрюшка, однако же, не знал по фамилии такого скромного и неприметного игрока, каким был Степанидин, несмотря на то что был давно наблюдаем завистливыми взорами несчастливца.
Теперь Степанидин, окончательно проигравшийся и впавший в глубокую нищету, узнал Андрюшку.
Есть положения, в которых неудачники, перейдя все стадии зло-получил, теряют последний остаток гордости и уже с животным отупением хватаются за всякий мизерный повод, ища в нем чего-то вроде исхода. Они, приниженно кланяясь, останавливают на улице былых знакомых, идут рядом с фамильярной навязчивостью и бог знает зачем торопливо напоминают об обстоятельствах мимолетного знакомства…
Степанидин, занимательную историю которого мы имеем в виду рассказать ниже, вознамерился подойти к Андрюшке, когда тот будет проходить обратно. Но он не знал пока, что бы такое сказать ему, с чего начать…
Степанидин гораздо ранее Андрюшки прекратил свои посещения салона Флирта и поэтому не знал, что имя Карицкого давно уже отождествлено с именем убийцы Померанцева и двойника графа Павла.
Безвыходно живя последнее время в «Паутиннике» и вполне ассимилировавшись с его средой и интересами, Степанидин решительно потерял связь с миром своего прошлого.
Однако и во времена посещения игорного салона Степанидин смотрел на Карицкого подозрительно.
Ему всегда казалось, что этот человек носит с собой какую-то тайну не только своего прошлого, но и настоящего. Тогда он сторонился от него и несколько раз даже высказывал свои подозрения Флирту, которого почему-то считал человеком почтенным, но последний только улыбался и отвечал весьма малозначительным коротким мычанием.
В настоящую же минуту, когда жизнь и ее обстоятельства окончательно исковеркали первоначальную природу Степанидина, он, хотя и видел в самом появлении Карицкого подтверждение своих предположений, тем не менее обрадовался этой встрече и решил, что знакомство с этим человеком, кто бы он ни был, может ему принести только пользу.
Знакомство это должно было натолкнуть его на какой-нибудь решительный шаг, совершение которого бок о бок с таким человеком, как Карицкий, должно иметь девяносто шансов на успех.
Калиныч хранил в тайне то громадное предприятие, которое доверил ему Андрюшка и ради которого «снималась» эта зала целиком.
Уже одно то кредитировало Андрюшку в глазах бывшего портерщика, что, очевидно, убийца Померанцева, этот Рокамболь, как называл его покойный, не стесняется, по-видимому, в деньгах и сорит ими направо и налево.
А тот, кто, несмотря на все минувшие препятствия, остается бодр и энергичен, тот заслуживает полного расположения и кредита со стороны таких людей, каким был Калиныч.
Его подкупило в пользу Андрюшки еще и то обстоятельство, что ловкий парень первым явился к нему, коротко и ясно передал свой грандиозный план и не то что попросил, а потребовал его содействия.
И как сверкали его черные гордые глаза, как повелительно хорош был он в эту минуту!..