— Я это угадала. Не могу объяснить, каким образом…
Девушка смутилась и опустила глаза. Легкая краска волнения выступила сквозь нежно-бронзовый загар лица.
Гени и даже старик Роне невольно залюбовались милым смущением этого очаровательного существа.
Целая буря никогда неиспытанного восторга бушевала в груди Гени Оро-Моска. Он смутно чувствовал, что его душа, сердце, все существо безраздельно принадлежит этому беспомощному ребенку, такому далекому от него и его мира, и в то же время такому близкому и родному, такому безконечно дорогому.
— Куда желали бы направиться наши почтенные гости? — оправившись от смущения, спросила девушка и, подняв на них немного грустные глаза, с очаровательной наивностью добавила:
— Надеюсь, я не кажусь слишком навязчивой? Я такая глупая…
— Вы — сама мудрость, милая девушка, — сказал растроганный, неизвестно почему, старик. — Вы читаете в наших мыслях. И кроме всего, вами нельзя не любоваться, — шутливо заключил он.
Девушка несмело подняла глаза на Гени, как бы ища в его глазах подтверждения сказанного. Тот, не в силах отвести взоров от юной марсианки, только восторженно кивал головой.
— Вы нас не выдадите, надеюсь, прелестное дитя. Может быть, вам эго покажется странным, — осторожно начал старик, — но я и мой юный друг, мы хотели бы каким-нибудь способом подать своим близким весть о том, что мы находимся в безопасности, под охраной волшебницы феи.
При слове «близким» лицо Лейяниты несколько омрачилось, она снова взглянула на Гени. Тот вспомнил об измене существа, бывшего близким, о взрыве на островке Тихого океана и легкий, едва заметный вздох вырвался из его груди.
— В вашем желании я не нахожу ничего странного, оно вполне естественно. Я полагала, вы давно уже выполнили свой долг по отношению к вашим близким, — серьезно сказала Лейянита.
— Что касается меня, у меня нет никого из близких. Единственное существо, бывшее мне близким, погибло, — с грустью сказал Гени.
Ученый взглянул с состраданием на своего молодого друга и, упирая на слова, проговорил:
— Человек может иногда совершенно неожиданно найти самых близких друзей и… родных.
— Мы не знаем, каким путем снестись со своей родиной.
Девушка казалась удивленной:
— Разве при вашем платье не имеется мембраны?
— Имеется нечто, чего мой слабый старческий ум не в силах постигнуть, — с комическим ужасом ответил ученый.
Девушка улыбнулась.
— Наши гости должны будут подняться наверх и включиться в ближайший приемник. В пределах планеты можно и отсюда переговариваться, а аппараты дальнего пользования два дня как сняты. Если мы поднимемся на поверхность по люку, это будет быстрее.
Девушка выпорхнула на террасу канала и весело крикнула:
— Мне так хорошо, что хочется петь! А когда мне чего-нибудь хочется, я немедленно привожу это в исполнение! Эойя!..
Звонкая, чарующая трель прокатилась по туннелю, стократ повторенная отдаленным эхо.
— Я люблю петь на этих каналах. Мне все кажется, что где-то далеко откликаются мои бесчисленные двойники. Эойя!.. Вот и люк.
Все трое вошли в прозрачный цилиндр, который мягко и быстро вынес их в царство золотого полумрака.
Была ночь. Бесчисленные громады стройных построек призрачно отражались в перламутровой влаге каналов, своею шириною напоминающих самые, многоводные реки Земли. Вверху раскинулся бездонный золотистый купол далекого неба.
Звезды ярко белые, синие, красные, — обильно рассыпанные по золотой ткани, — ласково перемешивались друг с другом.
От каналов, обсаженных гигантскими пирамидальными деревьями с пурпурно-оранжевой листвой, веяло тонкими ароматами и бодрящей прохладой.
— Вот и приемник. Если вы хотите только слышать — поверните вот это кольцо, если и видеть — поверните два сразу.
Роне подошел к аппарату с экраном.
Лейянита, запрокинув голову назад, любовалась звездами.
Гени любовался ею.
— Я знаю, вот эта ярко-голубая звезда — ваша родина. Здравствуй, Гооройя! С тобой говорит твоя возлюбленная — Лейянита. Здравствуй! Привет тебе от Утренней Звездочки! Ха-ха-ха! Не понимаешь? Ведь, Лейянита и есть — Утренняя Звездочка!
Девушка взглянула на Гени и, переходя в грустный тон, продолжала:
— Я очень, очень любила, когда по небу плыли наши Луны. Это было очень красиво. Дедушка Нооме говорит, что лун Лейянита больше не увидит. Их унес страшный злой волшебник. Правда это?
«Страшный злой волшебник» — Гени — невольно опустил глаза.