— Александр Иванович, а мы не утонем? Так страшно, — опять начала про свое Оксана.
— Успокойся, все будет хорошо. Не бойся, это обычная штормовая погода. Иди к себе, тебе необходимо отдохнуть, — капитан отправил буфетчицу в каюту, а сам подумал: «Да, если бы обычная. Да, если бы не контейнер, тогда это была бы обычная ситуация. А так, очень тревожно». Документы на погрузку палубного груза агент принес в самый последний момент перед отходом, да и телеграмма от судовладельца о дополнительной загрузке пришла с большим опозданием. Так, что он мог бы и не брать эти четыре контейнера на крышки второго трюма. Наверное, и крепили их, не особо проверив исправность крепежного материала.
Отстояв на мостике со вторым помощником, Александр Иванович, проинструктировав старпома, все же спустился к себе в каюту. После четырехчасового отсутствия, каюту было не узнать. Не смотря на то, что все вещи были заранее закреплены, а некоторые из них просто уложены прямо на палубу каюты, все это повыскакивало из своих ниш, сдвинулось с места или расползлось по каюте. Кое-как наведя порядок, капитан хотел было все же отдохнуть, возможно, даже поспать, хотя бы час. Но через полчаса он был вынужден опять подняться на мостик — судно получило два мощных удара волн в надстройку, это говорило о том, что ситуация продолжала ухудшаться, шторм продолжал свой рост и напор.
Капитан со старпомом, периодически включая судовой прожектор, пытались отслеживать ситуацию на крышке второго трюма. Но постоянная кутерьма на открытой палубе из-за потоков воды, стены брызг, дождя и черной тьмы за бортом, не позволяла отследить положение контейнера, но, похоже, контейнер пока был на прежнем месте.
С рассветом ситуация стала проясняться. Да, контейнер за ночь устоял. Но волны, волны — они были огромны. Определить место астрономическими способами не представлялось возможным, судно окружала сплошная стена низких свинцовых туч, извергающих мощные дождевые потоки. А скоро необходимо будет посылать диспетчерскую судовладельцу.
Вдруг старший помощник как бы замер, вглядываясь в пространство перед судном. Александр Иванович инстинктивно также стал внимательно всматриваться в утренние сумерки впереди судна. Первой мыслью Александра Ивановича было то, что этого просто не может быть или, что он просто не совсем правильно оценивает размеры надвигающийся водной горы. Нет, он правильно её оценивает. Второй стремительной мыслью, пронзившей его сознание, была мысль о последствиях от встречи с такой волной. Да, это правда. Все же они есть эти волны, волны-убийцы. Вот сейчас она нас накроет. Старпом замер у пульта мостика, Александра Ивановича поймал на себе его взгляд — надежду на спасение.
Волна налетела на судно. В одно мгновение ничего не возможно было понять, судно получило ужасный крен на левый борт. Первое, что успел осмыслить Александр Иванович, было ощущение конца. Да, вот на этом и все. Все….
Капитану показалось, что он слышит какой-то грохот или треск. Волна пронеслась по судну. Огромные потоки воды неслись с накренившихся палуб теплохода. Судна осталось с огромным креном и только через какое-то время начало медленно выравниваться. Это время показалось присутствующим на мостике вечностью. Судно все же тяжело выровнилось, но стать на ровный киль ему уже было не суждено. Крен составлял восемь градусов на левый борт. Волна прошла, капитан с тревогой оглядел сместившийся контейнер. Да, он сместился еще больше. А самое страшное было то, что он окончательно наехал на вентиляционный раструб и, похоже, его еще и повредил. Сам контейнер тоже получил повреждения — развернутый боком к волне, он просто был сдавлен налетевшей водной стеной. Но это в сложившейся ситуации было уже не самое главное. Страшнее было то, что, контейнер сорвал с места вентиляционный раструб-грибок — судно получило водотечность. При такой волне это было гарантией поступления воды во второй трюм.
Капитан вызвал начальника радиостанции: «Егор Владимирович, необходимо выяснить, какие суда находятся поблизости с нами. Дело серьезное, возможно придется просить помощь. В этих условиях нам крен не выправить. Я полагаю, что в третьем номере (трюме) произошло смещение груза. В других трюмах этого произойти просто не могло. А если смещение все же произошло, то такого крена не было бы. Трюма забиты под завязку, кроме третьего: там генеральный груз, вот он и мог сместиться. Сейчас главная задача — не позволить этому крену дальше увеличиваться, тем более что мы, хотим или не хотим, начали принимать воду во второй трюм. Вентиляционный канал нам просто не закрыть».