— Именно об этом Лен и говорил. Чем необычнее преступление, тем меньше мотивов для убийства и тем сильнее опасение, что Бринкли, проведя какое-то время в психушке, выйдет на свободу и…
Юки не договорила — по лицу Дэвида Хейла расползлась широкая улыбка.
— Так что ты теперь думаешь, Дэвид? Нет, подожди, не говори. Вопрос снят. Пожалуйста, Дэвид, только не говори ничего, — едва сдерживая смех, пропищала Юки.
— И все-таки я скажу, — торжественно произнес ее новый напарник. — Это как орешек щелкнуть. Дело — верняк.
Глава 72
Юки стояла перед переполненным залом суда, чувствуя себя зеленым новичком, ведущим свое первое дело. Вцепившись пальцами в края трибуны, она вспоминала Лена — он на этом месте походил на дирижера за кафедрой, она же казалась ученицей на экзамене.
Присяжные выжидающе смотрели на нее.
Удастся ли ей убедить их в том, что Альфред Бринкли виновен в предумышленном убийстве?
Юки вызвала первого свидетеля, Бобби Коэна, пожарного с пятнадцатилетним стажем, чья располагающая к доверию внешность и твердость в показаниях должны были заложить первый надежный камень в основание дела «Народ против Альфреда Бринкли».
Отвечая на ее вопросы, Бобби Коэн подробно рассказал обо всем, что увидел на палубе «Дель-Норте», когда прибыл на борт парома после швартовки.
Микки Шерман задал ему всего один вопрос:
— Вы лично были свидетелем трагического инцидента на пароме?
— Нет, не был.
— Спасибо. Других вопросов у меня нет.
Провожая Коэна взглядом, Юки подумала, что этот раунд остался за ней. Свидетель сделал свое дело, подготовив присяжных к следующим показаниям, нарисовав впечатляющую картину человеческого горя, которая, несомненно, послужит фоном для последующих показаний.
Она пригласила второго свидетеля, Бернарда Стрингера, также пожарного, своими глазами видевшего, как Бринкли застрелил Андреа и Тони Канелло. Стрингер вразвалку прошел к свидетельскому месту и, принеся присягу, опустился на стул. Ему было около тридцати, а крепкое сложение и открытое лицо делали его похожим на типичного американского бейсболиста.
— Мистер Стрингер, кем вы работаете?
— Я пожарный. Работаю в 14-й пожарной команде. Это на Двадцать шестой.
— Как вы оказались на пароме «Дель-Норте» первого ноября текущего года?
— Я, что называется, воскресный папа, — улыбнулся он. — Всегда провожу выходные с детьми, а они у меня любят кататься на пароме.
— В тот день, о котором идет речь, случилось что-нибудь неожиданное?
— Да. Я видел стрельбу на верхней палубе.
— Стрелявший находится в зале суда?
— Да, он здесь.
— Можете указать его нам?
— Да вон он сидит. Мужчина в синем костюме.
— Прошу судебного секретаря отметить, что мистер Стрингер указал на обвиняемого, Альфреда Бринкли. Мистер Стрингер, как далеко вы находились от Андреа Канелло и ее сына, Энтони, когда мистер Бринкли выстрелил в них?
— Примерно на таком же расстоянии, как сейчас от вас. Футах в пяти-шести.
— Расскажите, пожалуйста, что вы видели?
Лицо свидетеля напряглось. Он едва заметно вздохнул, мысленно возвращаясь к тому ужасному дню.
— Миссис Канелло отчитывала мальчишку. Мне показалось, немного резковато. — Стрингер пожал плечами. — Не поймите меня неправильно, она его не бранила и не оскорбляла. Просто парнишка, может быть, такого и не заслуживал. Я хотел было вмешаться, но не успел, потому что обвиняемый выстрелил в нее. А потом выстрелил в мальчика. А уж потом такое началось…
— Мистер Бринкли сказал что-нибудь своим жертвам, прежде чем выстрелить в них?
— Ничего не сказал. Поднял револьвер и спустил курок. Как ни в чем не бывало. И бровью не повел.
Юки выждала немного, давая присутствующим время, чтобы представить картину произошедшего и содрогнуться от ужаса, затем спросила:
— Что вы имеете в виду, когда говорите, что обвиняемый и бровью не повел?
— Я имею в виду то, как он их расстрелял. Совершенно спокойно. И лицо у него было будто каменное.
— Спасибо, мистер Стрингер. — Она повернулась к защитнику: — Свидетель ваш.
Глава 73
Сунув руки в карманы, Микки Шерман небрежно подошел к свидетелю в золотистом сиянии отраженного дубовыми панелями света. Улыбка на его лице не была притворной, но простоватый язык и мягкие манеры служили прикрытием, за которым скрывался цепкий, изворотливый ум адвоката, славящегося умением наносить неожиданные удары.
Юки доводилось работать с Шерманом в одной команде, и, наблюдая за ним, она поняла — Микки приготовил сюрприз. Сейчас он дотронется указательным пальцем до верхней губы, а потом… Потом, распрямившись, как пружина, вцепится противнику в горло.