Силки (Таб. HI фиг. 8tc), какъ я выше замѣтилъ, развиты неравномѣрно. У однихъ экземпляровъ они находятся въ зачаткѣ, тогда какъ у другихъ—ихъ длина превышаетъ вдвое и втрое длину тѣла. Число ихъ обыкновенно 16, но оно подвержено сильнымъ колебаніямъ. Между этими силками находятся короткіе зачатки другихъ силковъ, число которыхъ также сильно мѣняется. Обыкновенно они сидятъ попарно между длинными силками. Слѣдовательно въ сложности число ихъ равняется 32,—но иногда между двумя длинными силками находятъ 3 и 4 короткихъ зачатка. Эктодерма длинныхъ силковъ несетъ по всей длинѣ мерцательные волоски (Таб. Ш фиг. 10) и въ ней разбросаны стрекательные органы (пт), которые болѣе скучены на концахъ, но эти концы не представляютъ утолщеній подобныхъ стрекательнымъ головкамъ. Эндодерма этихъ силковъ состоитъ изъ двухъ пластовъ (Таб. Ш фиг. 9 En 1 En 2). Вообще устройство здѣсь силковъ представляется элементарнымъ. Но какъ согласить эту элементарность строенія съ быстрыми движеніями медузы. Эти движенія живо напоминаютъ стремительные прыжки какой нибудь Dyphies. При этихъ прыжкахъ всѣ силки быстро укорачиваются, точно также какъ укорачивается стебель Dyphies несущій ея маленькія группы организмовъ (или органовъ, говоря языкомъ монозоистовъ). Обыкновенно Circe стоитъ неподвижно около поверхности воды — распустивъ свои длинныя щупальцы. Затѣмъ вдругъ какое нибудь непримѣтное возбужденіе выводитъ ее изъ этого покойнаго состояніе. Она быстро, разомъ подбираетъ всѣ свои щупальцы и бросается плавать скачками.
Мнѣ кажется, что форма этихъ быстрыхъ движеній опредѣляется формой колокола. Припомнимъ, что у Dyphies почти такая же форма колокола. Здѣсь онъ только сильно вытянутъ въ длину и, вѣроятно, потому его движенія еще быстрѣе. На эту быстроту, очевидно, вліяетъ длина столбца воды, которую выбрасываетъ медуза. Вліяетъ также и небольшой діаметръ отверстія колокола, сосредоточивающій силу толчка въ одномъ мѣстѣ. Отсюда необходимость толстоты и плотности стѣнокъ колокола,—отчасти потому, чтобы этой плотностью противудѣйствовать выталкиваемой водѣ, а отчасти для того, чтобы сдѣлать отверстіе колокола уже. Дѣйствительно, мы видимъ, что эти стѣнки значительно плотнѣе, чѣмъ у другихъ медузъ, въ особенности у отверстія колокола—гдѣ сильнѣе напоръ воды, которая, при сжатіи колокола, вся бросается сюда, въ это отверстіе. Наконецъ расширеніе этихъ стѣнокъ и вѣроятно расширеніе самого колокола въ этомъ мѣстѣ, по всѣмъ вѣроятіямъ, вызвано той же причиной. То же должно сказать объ длинномъ velum,—который съ одной стороны является слѣдствіемъ необходимаго раздраженія отъ ударовъ воды, а съ другой какъ придатокъ къ отверстію колокола весьма выгодный, ибо выходящей изъ него струѣ, онъ даетъ наибольшую длину и опредѣленное направленіе. Вѣроятно, благодаря этому приспособленію, медуза можетъ дѣлать довольно быстрые повороты.
Заостренная вершина колокола безспорно также помогаетъ быстрому плаванію — но мнѣ кажется вся форма колокола вызвана строгимъ и целесообразнымъ приспособленіемъ. Вся линія его красивыхъ выгибовъ, очевидно, имѣетъ цѣлью, на сколько возможно, ослабить силу тренія. Самая вершина имѣетъ едва замѣтный выгибъ, на который указалъ уже А. Агассисъ, и который встрѣчаетъ первый ударъ воды, скользящей далѣе, по ровной, сфероидальной поверхности; эта поверхность постепенно еъуживается къ концу колокола и затѣмъ, не доходя до него, снова дѣлаетъ выгибъ. Во время поступательнаго движенія этотъ конецъ колокола еъуживается, такъ что вода, скользящая по его сфероидальной поверхности, не задерживается его выгибомъ.
Совершенно прозрачныя ткани колокола дозволяютъ видѣть насквозь его край съ основаніями щупалецъ. При такомъ осмотрѣ мнѣ не удалось никогда замѣтить ничего сходнаго съ нервной системой но я вовсе не хочу утверждать, чтобы ее не было, такъ какъ при моемъ изслѣдованіи, я не употреблялъ никакихъ реагентовъ и не дѣлалъ необходимыхъ, въ этомъ случаѣ, разрѣзовъ. На краю колокола, при основаніи каждаго силка, можно замѣтить широкія отверстія, ведущія внутрь его.
5. fSARSIA TUBULOSA. Lesueur.
Въ Соловецкой бухтѣ попадается разновидность Sarsia tubulosa, которая можетъ быть кандидатомъ на будущій новый видъ. Но вѣрнѣе, полагаю, можно видѣть въ ней первородича нынѣ сильно распространенной Sarsia tubulosa. Эта разновидность (Таб. Ш фиг. 15) гораздо меньше типической видовой формы. Полипитъ ея значительно короче и едва можетъ выдвигаться изъ колокола. Ножка полипита очень мала. Цвѣтъ его грязно-зеленоватый — равно какъ и цвѣтъ, краевыхъ щупальцевъ. Полипитъ этой медузы, въ то время, когда она накормлена, сильно укорачивается и у молодыхъ экземпляровъ ножка, его поддерживающая, совершенно исчезаетъ. На (Таб. IV фиг. 15) представлена одна такая медуза, проглотившая пять крупныхъ рачковъ изъ Сорерода, которыми совершенно наполнилась ея пищевая полость. Части длинной ножки у ея основанія представлены у другого экземпляра на фиг. 8. Это экземпляръ взрослой медузы — съ явственно развитыми лицами. На рисункѣ можно видѣть болѣе мелкія клѣтки эктодерма, изъ которыхъ развиваются такія яйца. При дальнѣйшемъ развитіи онѣ пристаютъ къ клѣткамъ эндодермы и сидятъ какъ бы на короткихъ ножкахъ. Вотъ въ этомъ явленіи я вижу зачатокъ тѣхъ сравнительно болѣе длинныхъ ножекъ, выдвигающихся изъ контуровъ пищевой полости, которыя я выше описалъ у Bougainvillea. Изъ этого описанія видно, что эктодермъ, при дальнѣйшемъ развитіи яицъ, покрываетъ ихъ. Это прекрасно видно у нѣкоторыхъ, болѣе прозрачныхъ, экземпляровъ Sarsia tubulosa (Таб. IV фиг. 8 оѵ.). Тогда какъ яйца, сидящія на ножкахъ, густо покрываютъ клѣтки эндодермы—эктодерма, въ свою очередь, покрываетъ ихъ сплошнымъ слоемъ изъ правильныхъ, тонкихъ многоугольныхъ клѣточекъ (фиг. 6).