— Ты же сюда не ради меня пришёл, верно? Так уж и быть, позволю тебе повидать пострадавшую, но только в качестве огромного исключения, — иронично хмыкнул Ал.
Разглядывая пациентку, Солис присел на стул около её кровати. Ал устроился на соседней койке и внимательно следил за другом.
— Знаешь, Ал, в ней есть что-то такое… Не могу точно сформулировать… Но нечто необычное точно присутствует, — задумчиво проронил эльф. — Я ещё возле преподавательской лестницы почувствовал. Когда смотрю на адептку Арис, что-то во мне отзывается ей навстречу.
— Твоё легкомыслие и слабость к прекрасному полу? — не мог не поддеть тёмный архимагистр.
— Ал, я не шучу.
— Ладно. Я это уже понял, — посерьёзнел Алакдаэр. И мысленно добавил:
"Но своими догадками делиться пока не буду…"
— Что ж… — поднялся Светлый, — пойду поболтаю с Илианой. Ты пока будешь здесь?
— Да, — Тёмный сел на освободившийся стул. — И попроси её, пожалуйста, зайти, когда закончите. Мне тоже нужно с ней пообщаться.
— И о своём здоровье не забудь поговорить, — наставительно сказал Дэл и покинул палату.
Дроу вглядывался в лицо Альвиноры. Эта смертная… Светлый и не догадывается, насколько прав. С ней не что-то, а очень даже многое не так, Ал нутром чуял. Он приспустил её одеяло. Медальона на девушке не было, как и формы: пациентку переодели в больничную пижаму, а вещи, очевидно, сложили в шкафчик.
"Заманчивое у тебя "украшение"… Интересно, ты сама знаешь, что оно означает?"
Алакдаэр порадовался, что вовремя скрыл рисунок медальона под иллюзией. Ни к чему его кому-то видеть. По крайней мере, не сейчас.
Альвинора что-то едва слышно пробормотала. Тёмный эльф наклонился над ней и прислушался. Мало ли, может, она скажет что-то важное, за что можно будет зацепиться при расследовании… И тут, будто она только этого и ждала, адептка протянула руки, обняла декана за шею и с невероятной силой прижала к себе, тем самым почти опрокидывая его на кровать.
— Мама, мамочка… — шептала она почти в самое ухо архимагистра, который согнулся в три погибели над её ложем.
Ал поначалу растерялся, не зная, как реагировать. Он попробовал аккуратно разжать девушке руки и встать, но она, видимо почувствовав, что её жертва (нет, её "мама"!) ускользает, сжала Алакдаэра ещё крепче. А потом ещё и крыльями обняла.
"Стоп! Чем-чем? Крыльями??? Какого цайга тут творится?!"
Дроу скосил глаза и, насколько позволяло его положение, осмотрел полупрозрачные "лепестки", уходящие за спину девушки.
"Та-а-ак. А вот это ещё любопытнее…"
Ладно просто медальон. Но медальон в сочетании с крыльями наводит на о-о-очень интересные мысли… Но мысли мыслями, а дышать как-то надо, не то эта ретивая адептка сейчас отправит его к предкам.
Очередная попытка вырваться эффекта не возымела: руки пациентки сдавливали, будто тиски. Ал очень не хотел использовать на Альвиноре магию (ей и так сегодня досталось, да и крылья случайно повредить не хотелось), но если по-другому выбраться не получится…
"Так, а где крылья?"
Крыльев не было!
"Jävlar! Что за…"
— Ой, простите, не хотела вам мешать… — раздался из-за спины голос главы Целительского корпуса.
— Это не смешно, Илиана, — прохрипел полузадушенный Алакдаэр. — У неё, кажется, мышцы свело. Кх… Я долго так не выдержу.
— Извини, Ал. Сейчас помогу, — целительница направилась к ним.
— Стой! Я сам, — он коснулся рук девушки и аккуратно, тщательно контролируя силу и дозируя напор магии (что было в его положении весьма нелёгким делом), воздействовал на сокращённые мышцы, успокаивая, заставляя расслабиться.
Наконец руки девушки разжались и опустились на кровать, она затихла. Тёмный отшатнулся от койки, несколько раз глубоко вдохнул и потёр шею.
"И откуда в этой женщине столько силы?!"
Алу не нравилось физически противостоять этим хрупким на вид созданиям. Это при борьбе с нечистью, монстром или магом-мужчиной можно спокойно выпустить силу и не сдерживаться. А когда нужно было избавиться от неуёмного внимания женского пола, действовать приходилось с осторожностью, чтобы ненароком не покалечить. Воистину, усмирить кого-то без причинения ущерба — высшее искусство! Вот правду говорят, что гораздо сложнее взять противника живьём, особенно если он сильно сопротивляется и гасит по тебе смертельными заклятиями, а ты вынужден уклоняться, защищаться и отвечать чем-то послабее, чтобы только пленить врага, а не прикончить на месте.