- То есть мы примем лизергинку и всех в бараке увидим с разными рылами?
- Так точно. ЛСД экспириенс не совсем подходит для тюрьмы — загрузно до полного расплющевания яиц. Вот приедим в Ванкувер и начнем все заново, вдвоем! Я куплю мотоцикл и научу тебя скакать верхом.
Он старше меня лет на двадцать и наблюдая его неловкие ухаживания, я представляю каким ухарем выглядел, когда увивал круги рядом с Джо Дурашкой.
Флот заложил в него бессознательный респект к пидерастии. Только в английском языке есть поговорка «gay as a sailor» - голубой, как матрос. Просвещенные мореплаватели. Они то знали как скрашивать джин тоником, а долгий переход из Ливерпуля в Роттердам быстрыми попенгагенами в трюме авианосцев.
-Подобралась мне тогда полная попа за хулиганку, судья и говорит — а судья мне хороший по-ходу попал тогда — ветеранский — ты, грит или пиши заяву в армию или я тебя на двушку закатаю, нет ты понял? Честер Нимиц. Авианосец Честер Нимиц — слыхал? Непотопляемый ковчег. ВМФ США — только мы можем отыграть в очко и самого Али-бабу и всех его баранов по-очереди.
Квартировали в Перте, Австралия. Какой же дружелюбный народ австралийцы. Эх, там в Перте надо было мне жениться, а я сюда в это гавно приплыл. Марти думает, что факт его службы на авианосце Честер Нимиц произведет на меня неизгладимое впечатление. Мне с ним очень скучно, он дышит ядом. Кто бы не прошел мимо нас он тут же шипит: «гомосеки, наркоманты, паразиты, членососы и просто пидорасы, как же вы задрали!»
Меня он тоже иногда зовет мигрантским паразитом и гомосеком — просто так, без зла. Марти знает, что я шкрябаю на обложках брошюр о правилах жизни в графстве Оранж и не одобряет. «Только попробуй засунуть меня в свою книжицу — засужу до последнего цента» Хотя он знает, что отсуживать у меня уже абсолютно нечего.
«Как можно жить без копейки на счету?»
Как можно? Да элементарно — не делать из еды культа, обменивать часть пайка на кофе и хоть трава не пасись.
Когда Марти узнал, что я бывал в Афгане с американскими ВВС, он сразу сказал, что мне нужен ветеранский судья.
- Ну какой я к чертям ветеран, я переводчик обычный и в Афгане-то всего два раза был.
- Кого волнует что было пятнадцать лет назад? Ты встал в общие ряды когда наша страна объявила войну мировому терроризму? Встал — вот и все. Это главное. Пиши ходатайство. Ветеранский судья — мужик, выслушает и перебивать не станет.
Я ходатайство писать не стал. У меня депр от предательства жены. На суд и на его результаты откровенно насрать. Марти, ярый ирландский католик пошел на исповедь к капеллану, который был соседом Марти по Лейквуду и тоже любил гонять Харлея, иной раз прямо в черной пасторской колоратке.
Капеллан дернул за ниточки и через неделю меня ждал сюрприз. Приперлась Приговорная Фея и объявила, что слушание дела «Народ Огайо против Вадима Логовлованогогоу» проведет ветеранский судья Майкл Джексон.
Меня особенно позабавило именно имя — Майкл Джексон. Я представил как судья прямо во время суда сдирает с себя мантию и оставшись в тонком трико танцует мунволкера и горланит Билли Джин размахивая припудренным париком:
Билли Джин не моя любовница,
Хотя и утверждает, что я единственный.
Ее ребёнок не мой сын! Я точно знаю — не мой сын!
Я бегал по бараку и тыкал всем под нос писульку Феи. «Майкл Джексон, его зовут Майкл Джексон, Билли Джин не моя любовница!» Но никто не смеялся. Очевидно для американского уха сочетание «майкл джексон» звучит как для русского «петр федоров». Я расстроился, что прикол тянущий на целый стендап оказался мертворожденным, кажется даже забыл поблагодарить Марти.
20
Вернулись из зоопарка около четырех и я вытянул ноги. Из-за машин в Америке многие люди скоро разучатся ходить больше ста шагов в день. Дочка, однако не устала совсем и тут же нашла себе игру — вывалила все содержимое из шифоньера жены. Ужас. Попью чай и приберусь — до ее прихода.
Это же надо сколько бабам для счастья нужно тряпья. Флакончиков и бутылочек.А сумок сколько! Наверное, только у Марты Стюарт больше сумок, сумочек и сумищ, чем у моей жены. Люди путешествуют вокруг света с одним рюкзаком, женщины не могут выйти на полчаса, не обвешавшись ненужным тяжелым барахлом. «От сумы и от тюрьмы» - подумалось ни к месту.
Дочка с радостным гиканием раскидала сумки по всему дому. Я пошел ставить чайник и вдруг споткнулся от перетянутую лентой толстую пачку писем и открыток. Прожив с женой тринадцать лет, я четко знаю о полнейшем отсутствии у нее склонности к эпистоле. Адрес был знакомый из болотного Талахаси. Оттуда выслали сережки лесбиянке Эмбер. Ссука.