Я записал его фамилию с бирки — думал жалобу настрочу шерифу Пинкоксу — в церковь не пустили на пасху. Беспредел полицейский. Взял Правила Жизни в Графстве Оранж — подвести матчасть под челобитной, а там гля: и вправду- чтоб именно в испанскую церковь попасть, надо заявление сперва капеллану настрочить и ждать визу. Ну им Бог и выдаст всем визы, только пусть время придет.
Выкинул Правила жизни, взял Библию — думаю хоть на пасху почитаю. Открыл наугад и как назло вышло от Луки 22: 47 - «Он говорит стражникам: Кого я поцелую, Тот и есть». Вспомнил как жена заводит домой ментов с волынами, а в ночь перед этим была буря и сломала ветку у старого дерева, дерева которое давало нам тень двенадцать лет подряд.
В обед дали чикен пэти — котлеты из цыпленка. Цыплят собирают в герметично закрытом помещении и взрывают там мать всех бомб. Получившуюся смесь мяса, костей и перьев, обильно посыпают химикатами из Китая и скатывают в котлетку небольшим бульдозером. Приятного аппетита.
Роджер проглотил свою порцию и снова встал в очередь. Там всегда пара лишних подносов — для уборщиков и для Неффа. Роджер оказался в очереди перед Марти и увел его поднос — бонус за уборку душевых.
Все произошло быстро, мгновенно просто. Вот Роджер забрал третий уже для себя поднос по счету. Вот Марти понимает, что добавки не видать. Он разворачивает Роджера за пухлое плечо и проводит серию прямых в голову. Роджер не теряется — уличная закалка — поднос с чикенами летит на пол, а Роджер, уловив концовку серии Марти, бросается в контр-атаку. Нефф давит кнопку тревоги и бросается разнимать, повторяя любимую мантру: «один поднос — в одни руки, математики херовы».
Сегодня в церкви один из тех кто любит быть в центре внимания на собраниях человеков, свидетельствовал как отказался от подносов с обедом и ужином в имя Иисуса. Пост у него такой. Я тоже дал зарок отдать свой ланч Роджеру, но сейчас сижу и жру, а Роджер бьется с Марти, за то что едва ли даже можно назвать чикеном.
В Кэндиленд врываются люди в черном — мен ин блэк — террористы режимно-оперативного отдела. Бандиты и гангстеры бросаются врассыпную по шконарям, побросав чикена — таков протокол. А мне плевать — я очень злой человек пока не проснусь и не выпью кофе. Я продолжаю сидеть и жрать чикена, как капитан Титаника. Что они мне сделают? В одиночку пересадят? Так я одиночество просто обожаю. У людей в черном на рожах маски поэтому они так вольно брызжут черемухой вокруг.
А дойдешь, от счастья не надышишься,
От объятий жарких, от любви,
Пусть тогда черемуха колышется
И поют всю ночку соловьи.
Даже видавший виды Нефф смахивает скупую мужскую слезу. Чикен встает у меня поперек горла. Я бы очень хотел чтобы всем глашатаям американской свободы брызнули в ебло вольной американской черемухой во время пасхального обеда.
Преступники со шконарей кричат мне:«Рик, Рик, дебил, беги на свой шконарь, тебя же сейчас тебя тоже подберут!»
Мне вспомнился Бурят — настоящий блатной, белая кость — он заезжал к нам в колонию и устроил бунт. Бурят передвигался на инвалидной коляске. Ему сломали хребет в двух местах, когда он в замминистра МВД Узбекистана швырнул на «беседе» гамбсовским полукреслом. Бурята всегда окружали страждущие -и он им что-то раздавал, и наставлял, как Иисус. Тек кто его не знал, думали он ебнутый. А он тогда уже был без пяти минут Вор в законе.
У меня кишка тонка была в молодости, чтобы понимать таких как Бурят. А сейчас я сам готовлюсь метнуть чем-то в голову судье. Я встал из-за стола, смахнув по-ходу недоеденного чикена и нервным фальцетом свойственным гулаговским сидельцам типа Промакашки заорал, обращаясь и к ментам и к зыкам:
«Да вы же все тут овцы драннныйя! Вояки блять! Да будет ежели война мы же вас самих как этих чикенов порвем! С Кореей Северной для начала разберитесь, абрамсы херовы!» Нефф и главарь банды Мен ин блэков переглянулись и кивнули типа: «да, этого визгливого тоже винтим»
Марти вызвал огонь на себя. Пока я был в центре внимания, он не смотря на наручники и команду «лежать», подобрался к Роджеру и с кличем: «а так мы йобашили на авианесущем крейсере Честер Нимиц» воспользовавшись преимуществом низкого роста, вдарил проглота лбом в основание челюсти и отправил в классический нокаут. Ментам снова стало не до меня, мен ин блеки подхватили на плечи отъехавшего Роджера и орущего: «Паразиты и членососы» Марти, выстроились в боевую свинью и помчали с добычей к лифту, со скоростью мусульманской похоронной процессии.