- А как же с прокурором быть? - робко встряла стенографистка
Торжественная глиссада молотка прервалась. Апоплексическая багровость возникшая на лице старикашки-морпеха очень красноречиво показала «как же быть с прокурором»
Судья оглядел нас троих в поиске козла отпущения. Стенографистка подходила идеально и он обрушивался на нее так, как наверное обрушивался на чертовых комми в дельте Меконга в юные годы.
- А где он есть этот прокурор?
-Скорее всего в бордовом зале. Там дело МакГиббонса слушают. Изволите пригласить?
- Изволю
Стенографистка сорвалась с места. Грека молча показал мне распечатку моего с Бурмистровым сценария о засилье наркомании в черных гетто нашего графства, и снова сунул ее в портфель.
Я наполнился духом торжества и нагло спросил Его честь:
А можно вопрос без протокола?
- Джексон впервые за все время внимательно на меня посмотрел и скомандовал будто перед ним был расстрельный взвод:
-Огонь!
-А когда я смогу заполучить маячок в аренду?
-Вечером будешь дома.
Я хотел спросить что-то еще, это было необходимо — установить человеческий контакт, чтоб старик увидел человека перед собой, а не очередную заготовку на привычном конвейере. Но тут в зал ворвался прокурор с бьющейся в его кильватере секретаршей.
-Что тут? Этот?
Прокурор долго рылся в ворохе бумаг из его толстого портфеля. Портфель был типа того, что у Нестора Петровича из старого советского кино про вечернюю школу. Наконец, прокурор нашел в портфеле и меня.
Его лицо помрачнело будто в бумаге было написано, что я тут за серию убийств мирных граждан, а не перегоревшую пару и езду без прав.
- Против изменения меры пресечения возражений нет.
Прокурор пихнул бумаги обратно и не дожидаясь нашей ответной реакции подорвал из зала слушать бордового Гиббонса.
Суд кончился. Теперь и в вотер клозете и в лифте и в коридорах и даже в переполненном неграми отстойнике, где всех мариновали из-за меня, последыша — везде и все мне было похуй.
Втолкнули в переполненный отстойник, звезды и количество голов в ментовских сопроводиловках совпали, и нас начали «развозить» по хатам.
Счастливый и доброжелательный, как молодой Людовик после коронации я шагнул в родной Кэндиленд.
- Ну чо там? - первым спросил Хендерсон — Сколько принес?
- Джипиэс! Ща прицепят! Надо собраться быстрее.
- Джипиэс? Повезло. Не гоношись — минимум две недели будут оформлять.
-Что? Какие нахер две недели? Судья сказал «вечером дома будешь»
-Я тут что, первый день? Никто раньше двух недель с джипиэсом пока не соскакивал на моей памяти
У меня подкосились ноги. Две недели! Я и так тут уже восемь недель без малого!
- Так что же это получается? Обманул судья получается? Разве так можно?
Над моим отчаянием заржал весь Кэндиленд.
Заржал так как никогда не ржал над самыми лучшими стендапами.
34
Когда я убедился, что джипиэса мне не видать еще две недели, я принял решение закрыться в карцер. Одиночка считается наказанием, но после двух месяцев в одной комнате с еще полсотней гангстеров, я жаждал одиночества как солнца и воздуха снаружи «Комплекса Справедливости»
Нефф сосредоточенно читал городскую газетенку, сидя за своим привинченным к полу столиком. Как можно читать одно и то же день за днем? Экономика разваливается, индексы падают, санкции не работают, аль каеды готовят новые страшные злодеяния.
Подписка оформлена на барак.На корешке значится будто «Кэндиленд» это дееспособное физическое лицо.
Нефф никогда не отдает газету сразу. Ознакомится сам, перепутав страницы и обляпав баландой, потом швырнет на угол стола и будет удовлетворенно любоваться как рванулись наперегонки новостные наркоты.
- Вы не могли бы перевести меня в карцер, старший сержант Нефф?
- Эт на каком основании?
Я задумался на минуту, а Нефф пялился на меня как Паганель на экзотическое насекомое.
- Нужно основание? Вот и основание!
Я смахнул со стола «Плейн Дилер» и журнал наблюдений, где что-то вечно шкрябали дежурные менты. Смахнул неловко — зацепился старинный телефон без номер-набирателя. Телефон нервно звякнул и у него отлетела крышка. Внутри мне особенно запомнились катушки с тонкой медной проволкой — не толще волоса на лобке у рыжей девственницы. Звук привлек внимание всего Кендиленда и я понял, что «пэк йор щит» теперь гарантирован.
- А-ну подыми! - Нефф звучал делано-грозно, он знал, что все ждут чем кончится, знал потому что сидит в окружной гораздо дольше моего. Двадцать лет если верить нашивкам на рукаве.