Д. А. Гранин, писатель. И все-таки многие говорят плохие слова в адрес чиновников и тех людей, которые подозрительно относятся к Фонду Сороса. Но надо понять, что дело не в том, чтобы убрать этих чиновников и пригласить новых. Мы в России отвыкли от милосердия и от благотворительности. Нас отучили, приучив к тому, что милосердие — мелкобуржуазное понятие, а благотворительность — вообще плохо, потому что у нас государство занимается тем, что обеспечивает всех и всем, чем нужно. Заслуга, о которой не говорят, заслуга Фонда Сороса, Международной соросовской программы образования состоит в том, что в течение шести лет у нас пропагандировалось понятие благотворительности — бескорыстной, беспричинной и непонятной. Но ведь это и упрек всем нам потому, что в России есть свои миллиардеры, которые никак не реагируют на пример Сороса. И мы не испытываем чувства стыда за Россию. А это стыдно! Благотворительная деятельность, если вдуматься, придает смысл нашей жизни, эта та счастливая возможность, которая хоть как-то оправдывает человеческую жизнь.
Говорит Даниил Александрович Гранин.
С. А. Басов, директор отделения Фонда Сороса в Санкт-Петербурге. Когда я слышу слова благодарности в адрес программы, то думаю о наработанном программой механизме распределения выделяемой помощи. Ведь соросовские профессора, доценты, студенты, учителя ни о какой помощи не просили. Программа создала очень четкий и реально работающий механизм, с помощью которого вы пришли в эту программу как лучшие в своих научных дисциплинах и независимо отобранные. Поэтому благодарить нужно вас за ваши достижения. Мне кажется, следует подумать о том, как механизм отбора, который создан в программе ISSEP, передать нашим органам управления наукой и образованием. Что касается истории, то ведь в Российской империи не было мощной законодательной базы в сфере благотворительности, но были социальные институты, когда прежде всего царствующая фамилия уделяла этому огромное внимание. Взгляд одного социального слоя на другой рождал социальные механизмы благотворительности.
В. Н. Сойфер. С самого начала я говорил Джорджу Соросу, что концом образовательной программы в области точных наук будет то, что мы объединим людей, мы их познакомим, подружим и они проникнутся чувством необходимости друг в друге. Что-то вроде ассоциации соросовских лауреатов. И вы это здесь продемонстрировали.
Я не понимаю людей, которые с оттенком недовольства и даже презрения говорят об отборе элиты. Я считал и считаю, что, если общество уважает себя, оно должно уважать и свою элиту, должно ее знать и выделять. Это непреложная характеристика каждой уважающей себя нации. Вы, сидящие в этом зале, — элита. Вас выбрало общество.
Мне кажется важным, что несколько сторон нашей благотворительной деятельности было направлено на то, чтобы поддержать учителей. У каждого учителя средней школы 30–40 учеников, у них, по идее, — 60–80 родителей, порядка 120–140 тетей и дядей, есть еще другие родственники. Если Сорос и стал знаменитым в России, то это случилось именно благодаря нашей программе, а не чему-то еще.
По-моему, наша программа выиграла в том, что провозгласила принцип не зависимого от комитетов отбора. До сих пор это как нож по сердцу высокого уровня чиновникам, они не могут этого воспринять. Очень важным было и то, что работа программы основывалась на массовости чисел — не на знаниях одного— трех. Для того чтобы выбрать соросовского учителя, его должны были одновременно назвать десять человек. Кстати, сам Сорос с этим не согласен, считая, что надо экспертов слушать. «Кого? Студентов? Да они назовут первую пришедшую в голову фамилию. Студент — это же безответственный человек!» — и он говорил это искренне.
Д. А. Гранин. На меня прозвучавшее здесь единодушие оценок произвело большое впечатление. Беда нашего общества состоит в том, что мы перестали вообще доверять кому-либо. Нам некого любить. Вот ушел Сахаров, ушел Лихачев. Это потеря не просто крупных ученых, это — потеря любви. Я думаю, что когда ваша организация проводила отбор учителей и ученых, то она открывала людей, которые достойны любви, признательности и уважения.