Буквально на глазах одного поколения кинолюбительство сходит на нет, чему способствовало и прекращение выпуска кинотоваров. Кинокамеры никому не нужны. Какая-то небольшая их часть станет экспонатами музеев или частных коллекций. А как быть с многими километрами любительских кинолент?
Считаю, что любительские киноархивы достойны внимания. Ведь на пленках запечатлены моменты нашей жизни прошлых лет, среди них могут оказаться и ценнейшие фрагменты, представляющие исторический и архивный интерес. Бывали случаи, когда любительские киноленты становились единственной информацией о событиях. Вспомним хотя бы кадры убийства президента Кеннеди.
Мне кажется, что наиболее ценное следует переснять на видеопленку и сохранить для потомства.
Кинолюбительство умерло… Но его плоды не должны исчезнуть полностью!
К. ОВЧИННИКОВ (г. Санкт-Петербург).
От редакции. О том, как перевести любительский кинофильм на видеопленку, было рассказано в статье С. Величкина «Прощание с кинопленкой» («Наука и жизнь» № 2, 1997 г.). Материал на эту тему опубликован также в первом выпуске приложения к журналу — «Человек с видеокамерой».
Я выписываю журнал более 30 лет. И сейчас жду с ним встречи, как с хорошим другом. Особенно люблю исторические статьи. Великое вам спасибо за описание истории городов, таких, как Рязань, Белозерск, Тотьма, Мышкин, Старица и другие. Это наша история, то есть мы сами. Очень люблю читать статьи Семаго. Читаю — и душа отдыхает. Будто я слушаю хорошую русскую песню. Дай Бог ему здоровья, и публикуйте больше таких статей.
Я 40 лет работал бригадиром на стройках страны, во время перекура читал журнал рабочим. Они очень любили слушать. Сейчас журнал с удовольствием читают мои внуки.
У меня к вам просьба. Больше публикуйте исторических статей, связанных с нашими городами. И еще — если можно, опишите историю городов: Батурин, Кролевец или Королевец, Путивль — и историю названия речки Сейм, на которой они стоят.
Нехудо бы напоминать, что украинцы, белорусы и русские — дети одной матери-Отчизны.
Я участник Великой Отечественной войны, заслуженный строитель Российской Федерации. Воевал под Ленинградом. Там много погибло украинцев и белорусов, также как много погибло русских под Киевом и под Минском. Все это нельзя забывать.
М. ДЗЮБА (г. Назарово Красноярского края).
Старший сын увидел в зоомагазине черепашек и решил, что черепаха — лучший подарок на день рождения. Я не стала возражать, и поселилась у нас черепаха. Мы долго думали, какое дать ей имя, но потом мудро решили, что время покажет ее характер и уже тогда она получит то, что заслужила. Узнав, что по кольцам на панцире можно определить, сколько черепахе лет, посчитали кольца. Оказалось — семь. Назвали черепаху Семеркой.
И вот летом — на дачу. Черепаха стала пастись в небольшом загончике — недостроенной теплице. Как-то дети качались на доске, перекинутой через фундамент теплицы, и оставили доску концом внутрь. Воспользовавшись доской как мостиком, черепаха убежала. Дети рыдали, а я написала объявление с просьбой к нашедшему черепаху вернуть ее на наш участок. Около двух недель было тихо. Мы потихоньку пробирались на чужие участки и там поднимали лопухи. К тому времени мы знали особенность своей черепахи: она всегда шла только на запад, как ее ни поверни. И искали ее мы соответственно на западных участках.
Наконец наступил день, когда мы поняли, что не одиноки. Люди понесли нам свое сочувствие и — черепах. Оказывается, у кого-то черепахи убежали уже давно, у кого-то живут и здравствуют. И почти каждый участок нашего садового товарищества как-то был связан с черепашьей жизнью. Первая черепаха, которую нам принесли, оказалась соседской — хозяева уже не надеялись ее увидеть, так как ростом она была чуть больше донышка стакана. Вся мордочка этой черепашки была испачкана поспевшей клубникой. Соседские дети были счастливы, мои — всплакнули. Надежды рушились. На дороге изловили черепаху размером с футбольный мяч, но вскоре и за ней пришли хозяева.
Зная наши беды, муж, когда ему на работе кто-то принес поврежденную собакой черепаху, купил ее. Ей было 10 лет, и назвали ее Десяткой. Десятка всего боялась, людям не доверяла и старалась спрятаться. Чтобы она не потерялась, на панцире я нарисовала белой краской цифру «7» — номер нашего участка.