Некоторые садоводы копают ямы для посадки деревьев и кустарников заранее, например для весенней посадки — осенью. И также заранее засыпают их почвой со смесью перегноя или компоста, опилками (только не хвойных пород), листьями, сгнившей соломой, сеном или другими органическими остатками. Яма заполняется до краев. Весной достаточно сделать в ней небольшую лунку, удобную для размещения корневой системы саженца, и посадить деревце.
ЛИЦОМ К ЛИЦУ С ПРИРОДОЙ
За опятами
Трудно найти, наверное, человека, не пробовавшего опят. Или хотя бы не слышавшего о них. Один из наших читателей А. КОЛЯДОВ из Липецкой области утверждает, что опята его семья собирает с ранней весны и до декабрьского снега.
ВЕСЕННЯЯ РАДОСТЬ
Приехал ко мне в деревню сын-школьник Алеша и первым делом — шмыг на лужок. Бродит, что-то высматривает в отливающей неяркой зеленью траве.
Лет пять назад притащил он с этого луга целый пакет пахнущих горьким миндалем ломких грибочков — тонюсеньких, со спичку, и с маленькой, в бутылочную пробку, шляпкой желтоватого цвета, полосатой по краю. Грибки эти мы рвали иногда и раньше. Они вкусны и универсальны: хочешь — вари, хочешь — суши, хочешь — маринуй. Но собирать их муторно: в каждом не более грамма — попробуй, набери впрок! Поэтому и я и жена луговой опенок (так мы его называем) не жалуем, предпочитая менее вкусные, но более крупные грибы, хотя бы гигантские строчки, иногда встречающиеся по первовесне на дубовых вырубках.
Алешу в пустоватый весенний лес не заманишь, однако на лугу у дома он набирал грибов раньше столько, что хватало всем на обед. Свой грибной «улов» он всегда вываливал на стол с торжествующим видом: дескать, глядите, какой я молодец. Но на этот раз он вернулся домой чуть-чуть расстроенный.
— Перевелись грибы!
В голосе Алеши недоумение, но я-то знаю, луговые опята — грибы хоть и ранние, но не до такой же степени, чтобы появиться на свет в начале мая. Их срок — третья декада, поближе к июню. Иногда, правда, в такую вот раннюю и теплую весну, как эта, могут проклюнуться на недельку-другую пораньше, но видно, нынче этого не произошло.
И вот мы идем в лес, он совсем рядом — метров триста от дома, не более. Быстро находим давно облюбованное мною место — овражек между сосновым и лиственным массивами. В нем влажно, под ногами много полусгнивших пней и валежника. Пару дней назад, до приезда сына, я приходил сюда за сморчками. Не нашел ни одного, но, продираясь в одном месте через бурелом, заметил стайку весенних грибов: мелких-мелких, с булавочную головку. Рвать, естественно, не стал, решил придти сюда попозже.
Вот и моя валежина! Грибы на ней, те самые крохотули, так разрослись, что превратились в плотный рыжеватый ком — упругий на ощупь. В нем, пожалуй, несколько сотен более плотных и мясистых, чем луговые грибы, но в общем же некрупных опят. Они заметно отличаются от «классических» осенних, известных, наверное, каждому: ножка потоньше, нет кольца от покрывала наверху, и шляпка тонкая, без характерных пупырышек. Срезаешь и чувствуешь, как пахнет свеже-срубленной древесиной: это родовой запах весеннего опенка, как утверждают справочники, достаточно распространенного, но большинству грибников мало известного. А ведь этот гриб — настоящий подарок в прозрачном майском лесу!
Прошлый год выдался для наших мест не грибным: трехнедельная засуха в июне губительно сказалась на грибницах. Прошел июль, затем добрая часть августа, а никто из соседей не запасся ни подберезовиками, ни маслятами, не говоря уже о белых. Одна надежда оставалась на опят. Летняя разновидность их — крупные, мясистые — обычно появляются здесь на Успение (28 августа по новому стилю), но прошла неделя-другая, а грибов нет как нет.