– А на работе ты что скажешь? – спросила Майя.
– Скажу, болела.
– Хорошо, что я не работаю, – вздохнула Майя. – Я всем скажу, что улетала отдыхать и специально отключала телефон, для релаксации.
Наступила пауза. Катя явно потеряла интерес к разговору и озиралась по комнате в поисках нового развлечения. Не придумав ничего лучше, она свесилась вниз, посмотрела на спящую Диану и потрясла кровать:
– Сколько можно дрыхнуть, мать?
– Отстань, – недовольно пробурчала Диана, не открывая глаз.
– Все проснулись уже, скоро обход будет. О, а вот, кажется, и он!
Дверь открылась, и в камеру вошли несколько человек. Это была та же смена, что принимала Аню в спецприемник – она сразу узнала важного толстощекого мента-дежурного, который описывал ее ценные вещи. С ним вместе зашла блондинка, откатывавшая Ане пальцы, и еще одна женщина, которую Аня прежде не видела, но которая определенно захватывала воображение.
В камере, казавшейся особенно мрачной из-за пасмурного неба за окном, эта новая женщина казалась ослепительной. Она была одета в желтую блузку, узкую черную юбку и фиолетовые босоножки на шпильках. Светлые волосы ложились ей на плечи мягкими волнами. Пахло от нее райски – чистотой и цветами. Она явно принадлежала к другому миру – миру, где люди ходят в душ, когда захочется, пользуются стиральными машинками, красятся и не курят.
Пока толстощекий полицейский делал перекличку, женщина разглядывала арестанток со сдержанной благосклонностью. Ее явно не смущала обстановка, хотя Ане казалось, что такие дамы должны падать в обморок при одном упоминании тюрьмы. Когда перекличка закончилась, женщина обвела всех теплым взглядом и спросила:
– Есть ли у вас жалобы на содержание?
Все угрюмо покачали головами. Аня с удивлением поняла, что ее сокамерниц эта благоухающая прекрасная гостья, кажется, совсем не впечатлила.
Майя вдруг сказала:
– У меня есть жалоба.
Женщина ободряюще ей улыбнулась:
– Я вас внимательно слушаю.
– У меня жалоба на то, что меня держат здесь незаконно, – отчеканила Майя.
Женщина, кажется, немного удивилась. Она еле заметно приподняла изящные брови и уточнила:
– В смысле незаконно? Вы оказались здесь без решения суда?
– Суд у меня был, но меня вообще не должны были арестовывать.
– А за что вас арестовали?
– За езду без прав. Только права у меня имелись.
Толстощекий мент подался вперед, явно желая вмешаться, но женщина едва заметно повела головой в его сторону, и он тут же как-то обмяк и сделал шаг назад. Помедлив, она спросила у Майи:
– Вы их предъявляли сотрудникам полиции, когда они вас задерживали?
– Предъявляла!
– На каком основании тогда вас задержали?
– На незаконном! Права, сказали, аннулированные.
– Но если права у вас аннулированные, то, значит, их у вас нет.
– Есть! Мне их к тому же незаконно аннулировали.
– Почему?
– Это была автоподстава! – торжественно произнесла Майя. – Восемь месяцев назад. Я тогда это сразу поняла и не стала даже останавливаться. Уехала.
– То есть скрылись с места ДТП?
– Да говорю же, это было ненастоящее ДТП, но права мне из-за него аннулировали. Конечно, я по ним продолжала ездить, и, когда меня задержали, я их сразу показала.
– Подождите… как вас зовут?
– Майя.
– Майя, то, что у вас физически были недействительные права, не означает, что вы могли по ним ездить.
– Но я же по ним отлично ездила до этого!
Женщина, кажется, немного растерялась:
– И вас никто не останавливал?
– Останавливали. Но редко. Я хорошо вожу. На красный свет не езжу.
– Но вы же понимаете, что ездить по недействительным правам противозаконно?
– Это аннулировать мне их из-за автоподставы противозаконно! А главное, они у меня с собой были, а мне в суде говорят – не было.
Катя с Дианой захихикали. Женщина потерла висок.
– Причина, по которой вам аннулировали права, не имеет значения. Ездить вы по ним все равно не могли. Если, кроме этого, жалоб больше нет…
– А еще меня лишние сутки тут держат, – сообщила Майя.
Женщина еле заметно вздохнула:
– Почему лишние?
– Мне дали пять суток, но не зачли день, который я провела в ОВД.
– Это очень плохо, но, к сожалению, здесь я не могу вам помочь. Я уполномочена заниматься только вашим жалобами, связанными с содержанием в спецприемнике.
– И что вы мне предлагаете делать?
– Вы можете обжаловать срок вашего ареста.
– Да я выхожу уже завтра, теперь мне некогда обжаловать, – разочарованно сказала Майя.