— Бывает, что он просыпается по ночам? — спросил А. Г.
— Нет, ответил Бьёрн, но такое не исключено.
— Придется рискнуть, — сказал А. Г. Риск — благородное дело, а одному мне не справиться.
Они снова переоделись. Теперь в лыжные костюмы. Взяли с собой лыжи, санки для катания с гор (детские, Малыша, но большие), лопаты, Илвину сумку, карманный фонарик и незаменимые в данном случае перчатки. Опять прошли к Гаражу, не встретив ни души, отперли замок и забрались в автомобиль Бьёрна. Бьёрн хотел, чтобы машину вел А. Г., но тот не поддался на уговоры. Нет–нет, только ты сам. Так что Бьёрн сел за руль, и они выехали. А. Г. вылез из машины, запер Гараж, и они тронулись в путь. Дорогу выбирал А. Г. По его указке Бьёрн поехал в противоположную от центра сторону, через Нурмарка, по шоссе, которое вело на восток, к Евнакеру, мимо Ниттедала и затем в Хагеланн. За рулем Бьёрн явно взбодрился и вел машину быстро и ровно. Встречных автомобилей попадалось мало, и можно было милю за милей катить по дороге с ее высоченными елями и сменяющими друг друга крутыми поворотами (типичное норвежское шоссе государственного значения), не щурясь то и дело от слепящих глаз фар и не снижая скорости. В районе Харестуа А. Г. начал высматривать подходящее место для стоянки, и, когда такое место нашлось у развилки дорог, они остановились. Вылезли посреди ночи из машины, открыли багажник, погрузили сверток на санки (А. Г. подпихнул в него сумку), надели лыжи и двинулись в глубь студеного леса, запорошенного, заснеженного, с его бескрайней белизной. Они шли около получаса, волоча санки по ночной целине, в незнакомои местности, не видя ни зги впереди и различая лишь туманную белизну под ногами — зажигать фонарик они без особой надобности не хотели. У небольшого горного уступа они встали и начали раскапывать снег под огромной мокрой елью. Докопавшись, как им показалось, до основания, они размотали одеяло и опустили тело в могилу, после чего с лихорадочной поспешностью забросали его снегом. Теперь все шито–крыто. Теперь тело спрятано под елкой.
Они двинулись обратно к машине, немного поплутали, но в конечном счете нашли ее, и Бьёрн помчался назад, в столичный пригород Румсос. Он гнал машину почем зря, жал, что называется, на всю катушку, летел как сумасшедший, так что А. Г. пришлось несколько раз просить его не играть с огнем: в этом нет нужды. А. Г., между прочим, сообразил, что можно было принять дополнительные меры предосторожности, чтобы отвести подозрения от Бьёрна, скажем, инсценировать убийство на сексуальной почве, однако это уже было слишком даже для А. Г. Он и так сделал более чем достаточно. Например, проявил предусмотрительность и захватил обратно одеяло: оно лежало в пластиковом пакете на заднем сиденье, и по приезде в Румсос он переложил его к себе в багажник.
— Спасибо, что помог, — сказал Бьёрн, когда они, завершив операцию, направлялись от Гаража к дому.
А. Г. невольно улыбнулся, хотя и грустной улыбкой.
— Мы еще не кончили, — сказал он,
Поднявшись в квартиру, где стоял жуткий холод из–за открытой балконной двери, которую они теперь закрыли, А. Г. велел Бьёрну ложиться: завтра ему предстоит трудный день, надо хотя бы несколько часов поспать, прежде чем все закрутится–завертится. Сам он просмотрит Илвины вещи: вдруг что–нибудь привлечет его внимание. Если найдет что–то интересное, положит на обеденный стол. О’кей? Бьёрн кивнул и пошел в ванную чистить зубы. Очень разумно, продолжай в том же духе, подумал А. Г., сейчас самое главное вести себя как ни в чем не бывало. Пройдя в спальню, А. Г. начал рыться в шкафах и ящиках. Вошел Бьёрн и залез в постель.
— Нашел что–нибудь? — спросил он.
— Нет. Пока нет. Спи. Тебе нужно поспать.
А. Г. искал. Сначала в спальне, потом в гостиной,
перерывая один шкаф за другим. Он обыскал всю квартиру, кроме комнаты Малыша, но там, решил он, Илва не стала бы ничего прятать. В ту ночь А. Г. куда лучше прежнего познакомился с Илвой, но коль скоро теперь это неважно, мы не будем описывать, что именно он обнаружил в ее шкафах и ящиках. Достаточно сказать, что никаких секретных писем он не нашел. Значит, Илва, со своей стороны, выполняла уговор. Впрочем, он не ожидал ничего другого, хотя не мешало все же удостовериться самому. Он посмотрел на часы. Полшестого. Надо идти к себе и, если получится, урвать пару часов сна. Выключив свет в квартире Бъёрна Юнсена, А. Г. тихонько, чтобы не разбудить Малыша, вышел за дверь и вернулся домой, где, по несколько утрированному выражению, рухнул в постель. .