Для вышивки одной стороны портмоне средних размеров требовалось около 10 тысяч бисеринок. А сам бисер тогда был не чета нынешнему — диаметр его отверстия не превышал 0,2–0,3 мм. Специальные бисерные иглы, выпускавшиеся в Германии и Англии, были особо тонкими, а их ушки — широкими, при этом, пропуская через себя бисеринку, они могли чуть сжиматься, не ломаясь. Для самого мелкого бисера использовали подчас и не иголки вовсе, а щетинки с расщепленным кончиком и вложенной в него ниткой. Сложней всего было работать с самым мелким бисером. Подчас вышивальщице приходилось прокалывать иголкой с ниткой ткань-основу, затем снимать иголку, на нитку с вощеным кончиком нанизыватъ бусинку, вновь вдевать иголку, прокалывать ткань и… начинать все с начала.
Когда мода на бисерную вышивку только начинала захлестывать мир, в большой чести было шитье вприкреп: нить с нанизанным на нее бисером в соответствии с контуром рисунка прикреплялась к ткани другой нитью. Когда же бисерная технология шагнула вперед и появились более мелкие и ровные бусинки, ими стали вышивать по клеточкам. Французское руководство 1840 г. замечает: «Для того, чтобы успешно вышивать бисером, надо выбрать сначала очень мелкую канву, редкую ткань или белый шелк, а также исключительно тонкие иглы. Перед собой ставят ящик с отделениями, по которым разложен бисер в соответствии с рисунком по цвету. Затем надо изучить рисунок, каждая клеточка которого соответствует одной бисеринке. Бисеринки нашиваются по клеточкам канвы по счету, в соответствии с рисунком. Вот и весь секрет этого вида рукоделия, которое требует бесконечно много внимания, времени и терпения».
В конце XVIII — начале XIX в. для фона бисерных вышивок избирали, как правило, перламутрово-опаловые, прозрачные сероватые (в подражание стеклу) или молочно-белые (в подражание фарфору) тона. Реже использовали «шахматный» фон из прозрачного и непрозрачного белого бисера. В 20-х годах XIX столетия встречается бледно-сиреневый фон, а в 30-е вдруг становится популярным ярко-голубой и бирюзовый.
Целый мир бисерных вещиц окружал в те поры человека. Кроме всевозможных мелочей: кошелечков, сумочек, шкатулочек, чубуков, подсвечников, чернильниц, подстаканников, лотков под флаконы, ящичков для перстней и других безделушек, подносов для визиток, книжечек для чистки перьев и всевозможных чехольчиков и футлярчиков, выполненными в бисере могли быть еще и экраны для каминов, ширмы, столешницы, картины, подушки, вставки в шкафчики и секретеры, а обтянутая вышивкой мебель даже имела свое название: «кутаная». Безвестные для нас дворянки, мещанки и купчихи с радостью коротали свой досуг за пяльцами, но были среди них и женщины, имена которых помнит вся Россия.
По преданию, И.Н.Гончарова вышила бисерный кошелек с металлическим замочком для мужа, великого поэта А. С. Пушкина.
В книге Гессена «Во глубине сибирских руд» находим интереснейшее и трогательное сообщение: «Бисером Волконская вышила в Сибири на ткани Сикстинскую мадонну Рафаэля, и этот образ украсил могилу отца (Н.Н. Раевского), похороненного в своем имении Болтышке, близ Усмани».
А Бестужев-Рюмин, уходя на казнь, подарил тюремному сторожу образок, вышитый родной сестрой декабриста. Декабрист И.И.Пущин, по сообщениям современников, очень дорожил и буквально не мог наглядеться на бисерную табачницу, присланную ему в сибирское заключение сестрой — А. И. Пущиной.
Увлекались вышивкой и дочери М. И.Кутузова, и дочь поэта Ф. Тютчева, и дочь генерала И. Скобелева.
Удивительно, но не остались равнодушны к бисерному поветрию не только знаменитые россиянки, но и многие легендарные мужчины. В дневнике юного М.Ю.Лермонтова находили следующее признание: «1830. Мне 15 лет. Я однажды, три года назад, украл у одной девушки, которой было 17 лет и потому безнадежно любимой мною, бисерный синий шнурок. Он и теперь у меня хранится. Как я был глуп!» Но еще большим откровением о необыкновенной душевной тонкости будущего великого поэта звучат строки из его письма к тете М.А.Шангирей, написанного в 1827 г.: «Катюше в знак благодарности за подвязку посылаю бисерный ящик моей работы».
Н. В.Гоголь любил вышивать по канве, но тщательно скрывал это свое пристрастие.
Мужскую часть своих почитателей подобное рукоделие подчас доводило до курьезов. Чиновник А. И. Корсаков, будучи уже в преклонных годах, довел свое канвовое мастерство до необыкновенных высот и сподобился подарить одну из работ императрице Марии Федоровне, но та даже и помыслить не могла, что это творение сделано руками мужчины, и в знак признательности, особого благоволения велела передать в подарок «рукодельнице» бриллиантовые серьги.