Журнал
«ГОРИЗОНТЫ ТЕХНИКИ ДЛЯ ДЕТЕЙ»
«Horyzonty Techniki dla Dzieci»
№ 4 (143) апрель 1974
Судьба изобретателя
Председатель городского суда в Страсбурге вопросительно взглянул на трех братьев Дритцен:
— Я не могу понять в чем дело. В чем вы обвиняете Иоганна Генсфлейша, именуемого Гутенбергом из Майнца?
Старший брат склонился перед судьей так низко, как только позволял ему необъятный живот.
— Достопочтенный судья, вопрос ясен, как божий день. Наш брат был компаньоном в ремесленной мастерской, основанной Иоганном, именуемым Гутенбергом. Он внес в это предприятие большой капитал. Полгода назад он скончался, оставив нам в наследство свое имущество. Мы хотим получить и его пай в товариществе, основанном Иоганном Гутенбергом.
— Действительно, дело ясное, — произнес судья. — У вас есть в этом предприятии денежный вклад, унаследованный от брата и, если вы его не изымете, то можете стать компаньонами.
— Мы и не собираемся изымать пай, достопочтенный судья. Но они не хотят принять нас в товарищество.
— Кто они?
— Иоганн Гутенберг и его приятели Риффлс и Гальман. Их было четверо компаньонов вместе с нашим братом.
— Минуточку, минуточку, — произнес судья. — Что это за предприятие, с которым вы непременно хотите иметь дело?
— Этого мы не знаем, уважаемый судья.
— Как это так? Вы не знаете, чем занимается Гутенберг, а хотите непременно работать с ним?
Братья сидели, понурив головы.
— И ваш покойный брат ничего не рассказал вам об этом?
— Нет
— Есть ли здесь свидетели но этому странному делу? — спросил рассерженный судья.
Два молодых человека встали со скамьи.
— Мы компаньоны Гутенберга.
— Каким ремеслом вы собираетесь заниматься? Оно, вероятно, приносит немалый доход, если братья Дритцены так стремятся попасть в компаньоны.
Молодые люди молчали. Со скамьи встал могучего сложения человек с курчавой бородой. Это был Гутенберг.
— Достопочтенный судья, они ничего не скажут. Основывая наше предприятие, мы все дали клятву, что до поры до времени будем хранить в тайне наше дело и никого больше не примем в наше товарищество. В случае же смерти одного из нас остальные обязались выплатить наследникам его долю, не допуская никого до участия в предприятии. Это как раз и произошло. Могу лишь сказать, что наше ремесло — дело совершенно новое и никому ничем не угрожает.
Судью удовлетворили слова Гутенберга. Клятва — дело святое.
— Это зеркала! Они собираются делать зеркала неизвестным дотоле способом, — крикнул из глубины зала какой-то толстяк.
Братья Дритцены с неудовольствием взглянули в его сторону. — Дело здесь совсем не в зеркалах, в изготовлении зеркал нет ничего секретного.
Однако вмешательство толстяка словно подтолкнуло их говорить о том, о чем по всей вероятности до сих пор им не хотелось рассказывать.
— Это ремесло, требующее больших денежных вложений, — снова сказал старший брат, который, вероятно, выступал от имени всей семьи.
— Да, они покупали очень много свинца, — неожиданно вмешался младший брат, подросток, довольно глуповатый на вид.
— Свинца? Это зачем же? — удивленно спросил судья.
Остальные братья рассерженно взглянули на младшего, который от страха вобрал голову в плечи и замолк. Однако средний брат, высокий и худой детина с искаженным злостью лицом, не выдержал и произнес:
— После смерти брата Иоганн Гутенберг пришел к нему в дом забрал все свинцовые палочки и велел слугам расплавить их в своем присутствии. Он сказал, что эти палочки принадлежали ему.
— Какие палочки? — спросил судья.
— Такие маленькие палочки, — неохотно ответил старший брат.
— Мне принадлежит и пресс, — раздался голос Гутенберга. — Но вы не хотите отдать его мне. Вы даже спрятали его.
— Пресс? Какой пресс? — с деланным удивлением спросил старший брат.
— В доме покойного не было никакого пресса, — заверил второй. А третий лишь изобразил на своем лице удивление, словно только сию минуту узнал, что в мире существуют какие-то прессы.
Судья больше не попытался вникнуть в это таинственное дело. Собственно говоря, дальнейшее разбирательство не вносило ничего нового. Он оповестил свое решение:
— Если компаньоны не хотят принимать никого в свое товарищество — это их право. Дритцены должны взять от Гутенберга денежный вклад своего брата.
Дело было окончено. Возвращаясь домой, судья раздумывал, чем же занимается Иоганн Гутенберг.